Несмотря на художественные преувеличения связанные с Прохоровкой, Курская битва действительно была последней попыткой немцев отыграть ситуацию назад. Воспользовавшись небрежностью советского командования и нанеся крупное поражение Красной Армии под Харьковом в начале весны 1943 года, немцы получили еще один "шанс" разыграть карту летнего наступления по образцам 1941 и 1942 годов.
Но к 1943 году, Красная Армия уже была иной, точно так же как и вермахт, был хуже себя самого двухгодичной давности. Два года кровавой мясорубки не прошли для него даром, плюс проволочка с началом наступления на Курск, сделало сам факт наступления очевидным для советского командования, которое вполне резонно решило не повторять ошибок весны-лета 1942 года и добровольно уступило немцем право начать наступательные действия, дабы измотать их в обороне, а потом громить ослабленные ударные группировки.
В целом реализация этого плана в очередной раз показала насколько сильно вырос уровень стратегического планирования советского руководства со времени начала войны. И в тоже время бесславный конец "Цитадели" в очередной раз показал, проседание этого уровня у немцев, которые пытались переломить тяжелое стратегическое положение заведомо недостаточными средствами.
Собственно даже Манштейн, наиболее толковый немецкий стратег, не питал особых иллюзий по поводу этого решающего для Германии сражения, рассуждая в своих мемуарах, что если бы все сложилось по другому, то можно было бы как-нибудь соскочить с СССР на ничью, то есть фактически признавался, что после Сталинграда речь о победе для Германии вообще уже не шла.
В теории, немцы конечно могли бы продавить нашу оборону и выйти к Курску, окружив пару десятков дивизий, но даже в этом чудесном для немцев раскладе, их успех не приводил их к решению проблемы Восточного фронта, а лишь вел к отсрочке перед неизбежным концом, ибо военное производство Германии к 1943 году уже явно уступало советскому, а необходимость заделывать "итальянскую дыру", не давало возможности собрать сколь-нибудь крупных сил для ведения дальнейших наступательных действий на Восточном фронте.
Но наша армия не позволила немцам потешить себя иллюзией даже такой победы. Ударные группировки были обескровлены в ходе недели тяжелых оборонительных боев, а затем уже покатился каток нашего наступления, который начиная с лета 1943 года было практически не остановить, сколько бы немцы в дальнейшем не упирались.
В этом плане Курская битва действительно является одной из знаковых битв Второй мировой войны, причем не только за счет масштабов сражения и задействованных миллионов солдат и десятков тысяч единиц боевой техники. В ней было окончательно продемонстрировано всему миру и прежде всего советскому народу, что Германия обречена.
Вспомните сегодня всех тех, кто погиб в этой эпохальной битве и тех, кто выжил в ней, дойдя от Курска до Берлина.
Ниже — подборка фотографий Курской битвы.
Командующий Центральным фронтом генерал армии К.К. Рокоссовский и член Военного совета фронта генерал-майор К.Ф. Телегин на передовых позициях перед началом битвы на Курской дуге. 1943 год.
Советские сапёры устанавливают противотанковые мины ТМ-42 перед передним краем обороны. Центральный фронт, Курская дуга, июль 1943 года
Переброска "Тигров" для операции "Цитадель".
Манштейн и его генералы "за работой".
Немецкий регулировщик. Сзади гусеничный тягач RSO.
Строительство оборонительных сооружений на Курской Дуге. Июнь 1943.
На привале.
Накануне Курской битвы. Обкатка пехоты танками. Красноармейцы в окопе и танк Т-34, который преодолевает окоп, проходя над ними. 1943 год.
Немецкий пулеметчик с MG-42.
Пантеры" готовятся к операции "Цитадель".
Самоходные гаубицы "Веспе" ("Wespe") 2-го батальона артиллерийского полка "Великая Германия" на марше. Операция "Цитадель", июль 1943 года.
Немецкие танки Pz.Kpfw.III перед началом операции "Цитадель" в советском селе.
Экипаж советского танка Т-34-76 "Маршал Чойбалсан" (из танковой колонны "Революционная монголия") и приданный десант на отдыхе. Курская дуга, 1943 год.
Перекур в немецких окопах.
Крестьянка рассказывает советским разведчикам о расположении вражеских частей. К северу от города Орла, 1943 год.
Старшина В. Соколова, санинструктор истребительно-противотанковых артиллерийских частей Красной Армии. Орловское направление. Курская дуга, лето 1943 года.
Немецкая 105-мм САУ "Веспе" (Sd.Kfz.124 Wespe) из 74-го полка самоходной артиллерии 2-й танковой дивизии вермахта, проезжает рядом с брошенным советским 76-мм орудием ЗИС-3 в районе города Орел. Немецкая наступательная операция "Цитадель". Орловская область, июль 1943 года.
"Тигры" идут в атаку.
Фотокорреспондент газеты "Красная Звезда" О. Кнорринг и кинооператор И. Малов ведут съемку допроса пленного обер-ефрейтора А. Баушхофа, добровольно перешедшего на сторону Красной Армии. Допрос ведет капитан С.А. Миронов (справа) и переводчик Ионес (в центре). Орловско-Курское направление, 7 июля 1943 года.
Немецкие солдаты на Курской дуге. Сверху видна часть корпуса радио-управляемого танка B-IV.
Уничтоженные советской артиллерией немецкие танки-роботы B-IV и танки управления Pz.Kpfw. III (один из танков имеет номер F 23). Cеверный фас Курской дуги (у деревни Глазуновка). 5 июля 1943 года
Танковый десант сапёров-подрывников (sturmpionieren) из дивизии СС "Дас Райх" на броне штурмового орудия StuG III Ausf F. Курская дуга, 1943 год.
Подбитый советский танк Т-60.
Горит САУ "Фердинанд". Июль 1943, село Поныри.
Два подбитых "Фердинанда" из штабной роты 654-го батальона. Район станции Поныри, 15-16 июля 1943 года. Слева штабной "Фердинанд" № II-03. Машина была сожжена бутылками с керосиновой смесью после того, как снарядом у нее повредило ходовую часть.
Тяжелое штурмовое орудие "Фердинанд", уничтоженное прямым попаданием авиабомбы с советского пикирующего бомбардировщика Пе-2. Тактический номер неизвестен. Район станции Поныри и совхоза "1 мая".
Тяжелое штурмовое орудие "Фердинанд", бортовой номер "723" из состава 654-го дивизиона (батальона), подбитое в районе совхоза "1-е мая". Снарядными попаданиями разрушена гусеница и заклинено орудие. Машина входила в "ударную группу майора Каль" в составе 505-го тяжелого танкового батальона 654-го дивизиона.
Танковая колонна движется к фронту.
Тигры" из состава 503-го тяжелого танкового батальона.
Катюши ведут огонь.
Танки "Тигр" танковой дивизии СС "Дас Райх".
Рота американских танков М3с "Генерал Ли", поставлявшихся в СССР по ленд-лизу, выдвигается к переднему краю обороны советской 6-й гвардейской армии. Курская дуга, июль 1943 года.
Советские солдаты у подбитой "Пантеры". Июль 1943.
Тяжелое штурмовое орудие "Фердинанд", бортовой номер "731", номер шасси 150090 из состава 653-го дивизиона, подорванная на мине в полосе обороны 70-й армии. Позднее эта машина был отправлена на выставку трофейной техники в Москву.
САУ Су-152 майора Санковского. Его экипаж уничтожил в первом бою во время Курской битвы 10 танков противника.
Танки Т-34-76 поддерживают атаку пехоты на Курском направлении.
Советская пехота перед подбитый танком "Тигр".
Атака Т-34-76 под Белгородом. Июль 1943.
Брошенные под Прохоровкой неисправные "Пантеры" 10-й "пантербригады" танкового полка фон Лаухерта.
Немецкие наблюдатели следят за ходом боя.
Советские пехотинцы прикрываются корпусом разрушенной "Пантеры".
Советский миномётный расчёт меняет огневую позицию. Брянский фронт, Орловское направление. Июль 1943 года.
Гренадер СС смотрит на только что подбитый Т-34. Вероятно он был уничтожен одной из первых модификаций "Панцерфауста", которые впервые получили широкое применение на Курской дуге.
Подбитый немецкий танк Pz.Kpfw. V модификации D2, подбитый в ходе операции "Цитадель" (Курская дуга). Эта фотография интересна тем что на ней присутствует подпись — "Ильин" и дата "26/7". Вероятно, это фамилия командира орудия, подбившего танк.
Передовые подразделения 285-го стрелкового полка 183-й стрелковой дивизии ведут бой с противником в захваченных немецких окопах. На переднем плане тело убитого немецкого солдата. Курская битва,10 июля 1943 года.
Саперы дивизии СС "Лейб штандарт Адольф Гитлер" у подбитого танка Т-34-76. 7 июля, район деревни Пселец.
Советские танки на рубеже атаки.
Подбитые танки Pz IV и Pz VI под Курском.
Пилоты эскадрильи "Нормандия-Неман".
Отражение танковой атаки. Район деревни Поныри. Июль 1943.
Подбитый "Фердинанд". Рядом валяются трупы его экипажа.
Артиллеристы ведут бой.
Подбитая немецкая техника во время боев на Курском направлении.
Немецкий танкист осматривает след от попадания в лобовую проекцию "Тигра". Июль, 1943 год.
Красноармейцы рядом с сбитым пикирующим бомбардировщиком Ю-87.
Подбитая "Пантера". В виде трофея доехала до Курска.
Пулеметчики на Курской дуге. Июль 1943.
САУ Мардер III и панцергренадеры на исходном рубеже перед атакой. Июль 1943.
Разбитая "Пантера". Башню сорвало взрывом боезапаса.
Горящая немецкая САУ "Фердинанд" из состава 656-го полка на Орловском фасе Курской дуги, июль 1943 года. Фото сделано через люк механика-водителя танка-управления Pz.Kpfw. III танками-роботами Б-4.
Советские солдаты у подбитой "Пантеры". В башне видна огромная пробоина от 152-мм "Зверобоя".
Сгоревшие танки колонны "За Советскую Украину". На сорванной взрывом башне просматривается надпись "За Радянську Украину" (За Советскую Украину).
Убитый немецкий танкист. На заднем плане советский танк Т-70.
Советские солдаты осматривают подбитую в ходе Курской битвы немецкую тяжёлую самоходно-артиллерийскую установку класса истребителей танков "Фердинанд" (Ferdinand). Фото также интересно раритетным для 1943 года стальным шлемом СШ-36 на солдате слева.
Советские солдаты у подбитого штурмового орудия Stug III.
Уничтоженный на Курской дуге немецкий танк-робот B-IV и немецкий мотоцикл с коляской BMW R-75. 1943 год.
САУ "Фердинанд" после детонации боезапаса.
Расчет противотанкового орудия ведет огонь по вражеским танкам. Июль 1943.
На снимке подбитый немецкий средний танк PzKpfw IV (модификации H или G). Июль 1943.
Командир танка Pz.kpfw VI "Тигр" №323 3-й роты 503-го батальона тяжелых танков унтер-офицер Фютермайстер (Futermeister) показывает след от советского снаряда на броне своего танка штабс-фельдфебелю Хайдену (Heiden). Курская дуга, июль 1943 года.
Постановка боевой задачи. Июль 1943.
Пикирующие фронтовые бомбардировщики Пе-2 на боевом курсе. Орловско-белгородское направление. Июль 1943.
Буксировка неисправного "Тигра". На Курской дуге, немцы несли значительные потери вследствие небоевых поломок своей техники.
Т-34 идет в атаку.
Захваченный полком "Дер Фюрер" дивизии "Дас Райх" британский танк "Черчипль" поставлявшийся под ленд-лизу.
ПТ-САУ Мардер III на марше. Операция "Цитадель", июль 1943.
а переднем плане справа подбитый советский танк Т-34, дальше у левого края фото немецкий Pz.Kpfw. VI "Тигр", вдалеке еще один Т-34.
Советские бойцы осматривают взорванный немецкий танк Pz IV ausf G.
Бойцы подразделения старшего лейтенанта А. Бурака при поддержке артиллерии ведут наступление. Июль 1943 года.
Немецкий военнопленный на Курской дуге у разбитой 150-мм пехотной пушки sIG.33. Справа лежит убитый немецкий солдат. Июль 1943 года.
Орловское направление. Бойцы под прикрытием танков идут в атаку. Июль 1943.
Немецкие части, в составе которых трофейные советские танки Т-34-76, готовятся к атаке во время Курской битвы. 28 июля 1943 года.
Солдаты РОНА (Русская освободительная народная армия) среди пленных красноармейцев. Курская дуга, июль-август 1943 года.
Советский танк Т-34-76 подбитый в деревне на Курской Дуге. Август, 1943.
Под обстрелом противника танкисты вытаскивают подбитый Т-34 с поля боя.
Советские бойцы поднимаются в атаку.
Офицер дивизии "Великая Германия" в окопе. Конец июля-начало августа.
Участник боев на Курской дуге разведчик, гвардии старший сержант А.Г. Фролченко (1905 — 1967), награжденный орденом Красной звезды (по другой версии, на фото запечатлен лейтенант Николай Алексеевич Симонов). Белгородское направление, август 1943 года.
Колонна немецких пленных захваченных на Орловском направлении. Август 1943.
Немецкие солдаты из состава войск СС в окопе с пулеметом MG-42 во время операции "Цитадель". Курская дуга, июль-август 1943 года.
Слева зенитная самоходная установка Sd.Kfz. 10/4 на базе полугусеничного тягача с 20-мм зенитной пушкой FlaK 30. Курская дуга, 3 августа 1943 года.
Священник благословляет советских солдат. Орловское направление, 1943 год.
Подбитый в районе Белгорода советский танк Т-34-76 и убитый танкист.
Колонна пленных немцев в районе Курска.
Захваченные на Курской дуге немецкие противотанковые пушки PaK 35/36. На заднем плане советский грузовик ЗиС-5, буксирующий 37-мм зенитное орудие 61-к. Июль 1943 года.
Солдаты 3-й дивизии СС "Тотенкопф" ("Мёртвая голова") обсуждают план оборонительных действий с командиром "Тигра" из состава 503-го батальона тяжёлых танков. Курская дуга, июль-август 1943 года.
Пленные немцы в районе Курска.
Командир танка, лейтенант Б.В. Смелов показывает пробоину в башне немецкого танка "Тигр", подбитого экипажем Смелова, лейтенанту Лихнякевичу (подбившему в последнем бою 2 фашистских танка) . Эту пробоину сделал обычный бронебойный снаряд из 76-миллиметрового танкового орудия.
Старший лейтенант Иван Шевцов рядом с подбитым им немецким танком "Тигр".
Трофеи Курской битвы.
Немецкое тяжёлое штурмовое орудие "Фердинанд" 653-го батальона (дивизиона), захваченное в исправном состоянии вместе с экипажем солдатами советской 129-й Орловской стрелковой дивизии. Август 1943 года.
Орел взят.
89-я стрелковая дивизия вступает в освобожденный Белгород.
Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры
Московское городское отделение
Военно-исторический клуб
М.КОЛОМИЕЦ, М.СВИРИН
при участии О. БАРОНОВА, Д. НЕДОГОНОВА
В ашему вниманию предлагается иллюстрированное издание, посвященное боевым действиям на Курской Дуге. Составляя издание, авторы не ставили перед собой цель дать всеобъемлющее описание хода боевых действий лета 1943 г. Они использовали в качестве первоисточников в основном отечественные документы тех лет: журналы боевых действий, отчеты о боевых действиях и потерях, предоставленные различными военными соединениями, и протоколы работы комиссий, занимавшихся в июле-августе 1943 г. изучением новых образцов боевой техники Германии. В издании рассматриваются преимущественно действия противотанковой артиллерии и бронетанковых войск и не рассматриваются действия авиации и пехотных соединений.
П осле завершения зимнего 1942-43 гг. наступления Красной Армии и контрудара немецкой оперативной группы «Кемпф» Восточный фронт в районе городов Орел-Курск-Белгород принял причудливые очертания. В районе Орла линия фронта дугой вдавалась в расположение советских войск, а в районе Курска - наоборот, образовывала впадину в западном направлении. Эта характерная конфигурация фронта подсказала немецкому командованию план весенне-летней кампании 1943 г., в котором ставка делалась на окружение советских войск под Курском.
Подразделение 150-мм самоходных орудий на шасси французского трактора "Лоррен" перед боями.
Орловское направление. Июнь 1943 г.
Планы немецкого командования
Н есмотря на поражение под Сталинградом и на Северном Кавказе, вермахт был еще вполне способен наступать, наносить быстрые и мощные удары, что продемонстрировали бои весны 1943 г. под Харьковом. Однако в сложившихся условиях немцы не могли уже вести крупномасштабное наступление на широком фронте, как в предыдущих летних кампаниях. Некоторые представители немецкого генералитета предлагали начать позиционную войну, активно разрабатывая захваченные территории. Но Гитлер не желал уступать инициативу советскому командованию. Он хотел нанести противнику мощный удар хотя бы на одном из участков фронта, чтобы решающий успех с незначительными собственными потерями позволил диктовать обороняющимся свою волю в дальнейших кампаниях. Для проведения такого наступления как нельзя лучше подходил Курский выступ, насыщенный советскими войсками. Немецкий план весенне-летней кампании 1943 г. заключался в следующем: нанести мощные удары в направлении Курска с севера и юга под основание выступа, окружить основные силы двух советских фронтов (Центрального и Воронежского) и уничтожить их.
Вывод о возможности уничтожения советских войск при малых собственных потерях вытекал из опыта летних операций 1941-42 гг. и в немалой степени базировался на недооценке возможностей Красной армии. После успешных боев под Харьковом немецкое высшее командование решило, что кризис на Восточном фронте уже миновал и достижение успеха в ходе летнего наступления под Курском не вызывало сомнений. 15 апреля 1943 г. Гитлер отдал оперативный приказ № 6 о подготовке Курской операции, получившей название «Цитадель», и проработке следующего за ней крупномасштабного наступления на восток и юго-восток, получившего кодовое наименование «Операция Пантера».
Перед наступлением. «Mapдер III» и панцергренадеры на исходной позиции. Июль, 1943 г.
«Тигры» 505-го батальона на марше.
За счет оголения соседних участков Восточного фронта и передачи всех оперативных резервов в распоряжение групп армий «Центр» и «Юг» были сформированы три мобильные ударные группы. Южнее Орла располагалась 9-я армии, в районе Белгорода находилась 4-я танковая армия и оперативная группа «Кемпф». Численность войск, занятых в операции «Цитадель», составляла семь армейских и пять танковых корпусов, в которые входили 34 пехотных, 14 танковых, 2 моторизованных дивизии, а также 3 отдельных батальона тяжелых танков и 8 дивизионов штурмовых орудий, что составляло более 17 процентов пехотных, до 70 процентов танковых и до 30 процентов моторизованных дивизий от общего количества немецких войск на Восточном фронте.
Первоначально планировалось начать наступательные действия 10-15 мая, но впоследствии этот срок был перенесен на июнь, затем на июль из-за неготовности группы армий «Юг» (некоторые авторы считают, что этот срок был перенесен из-за неготовности танков «Пантера», однако, по донесениям Манштейна, 1 мая 1943 г. он имел в своих подразделениях некомплект личного состава, достигавший 11-18%.
Немецкий танк PzKpfw IV Ausf G в засаде. Р-н Белгорода, июнь 1943 г.
«Фердинанд» 653-го батальона истребителей танков перед боями.
Наличие танков и штурмовых орудий в других подразделениях сухопутных войск
Кроме того: Штурмовых орудий StuG 111 и Stug 40 в штурмовых батальонах и противотанковых ротах пехотных дивизий -
455: штурмовых 105-мм гаубиц - 98, штурмовых пехотных орудий StulG 33 в 23. танковой дивизии - 12. 150-мм САУ «Hummel» - 55 и более 160 противотанковых САУ «Мардер». По остальным САУ точных данных не имеется.
Планы советского командования
Г лавной особенностью Курской битвы, выделяющей ее среди других операций Второй Мировой войны, стало то, что именно здесь впервые за два года с момента нападения фашистской Германии на СССР советское командование правильно определило направление основного стратегического наступления немецких войск и сумело заблаговременно подготовиться к нему.
В ходе анализа обстановки, сложившейся на Центральном и Воронежском фронтах весной 1943 г., исходя из информации, переданной английской разведкой, а также проведения кратковременных стратегических игр в Генштабе в апреле 1943 г., было сделано предположение, что именно пол Курском немецкое командование попытается взять реванш за Сталинградский «котел».
В ходе обсуждения планов противодействия немецкому наступлению сотрудниками Генштаба и членами Ставки было предложено два варианта летней кампании 1943 г. Один заключался в том, чтобы нанести по немецким войскам мощный упреждающий удар еще до начала наступления, разгромить их на позициях развертывания, после чего перейти в решительное наступление силами пяти фронтов с целью быстрого выхода к Днепру.
Второй предусматривал встречу наступающих немецких войск заблаговременно подготовленной глубокоэшелонированной обороной, оснащенной большим количеством артиллерии, чтобы исчерпать их силы в оборонительных боях и перейти затем в наступление свежими силами трех фронтов.
Наиболее ярыми сторонниками первого варианта кампании были командующий Воронежским фронтом Н. Ватутин и член военного совета фронта Н. Хрущев, которые просили усиления своего фронта одной общевойсковой и одной танковой армиями с тем, чтобы перейти в наступление к концу мая. Их план поддерживал представитель Ставки А. Василевский.
Сторонником второго варианта выступало командование Центрального фронта, справедливо считавшее, что упреждающий удар будет сопровождаться большими потерями советских войск, а накопленные немецкими войсками резервы смогут использоваться для предотвращении развития нашего наступления и нанесения мощных контрударов в ходе его.
Проблема разрешилась, когда сторонников второго варианта поддержал Г. Жуков, назвавший первый сценарий «новым вариантом лета 1942 г.», когда немецкие войска не только отразили преждевременное советское наступление, но смогли окружить основную часть Советских войск и выйти на оперативный простор для наступления на Сталинград. И. Сталин, видимо, убежденный столь наглядной аргументацией, принял сторону оборонительной стратегии.
203-мм гаубицы Б-4 артиллерийского корпуса прорыва на позициях.
Наличие танкового и артиллерийского вооружения в некоторых армиях Центрального и Воронежского фронтов
* - отсутствует деление на средние и легкие танки, однако в 13-й амии имелось не менее 10 танков Т-60 и ок. 50 танков Т-70
** - в том числе 25 СУ-152, 32 СУ-122, 18 СУ-76 и 16 СУ-76 на трофейном шасси
*** - в том числе 24 СУ-122, 33 СУ-76 на отечественном и трофейном шасси
**** - в том числе средние танки М-3 «Генерал Ли»
По Воронежскому фронту данные довольно противоречивы, так как фронтовые сводки, поданные начальником тыла и командующим отличаются значительно. Согласно сводке начальника тыла к указанному количеству следует добавить еще 89 легких Т-60 и Т-70), а также 202 средних танка (Т-34 и М-3).
Подготовка к сражению
П редстоящие бои поставили перед командованием Красной Армии ряд сложнейших задач. Во-первых, немецкие войска провели в 1942-43 гг. реорганизацию и перевооружение новыми образцами боевой техники, обеспечившими им некоторый качественный перевес. Во-вторых, переброска на Восточный фронт свежих сил из Германии, Франции и проведенная тотальная мобилизация позволили немецкому командованию сконцентрировать на данном участке большое количество войсковых соединений. И, наконец, отсутствие в Красной Армии опыта ведения успешных наступательных действий против сильного противника сделало Курскую битву одним из самых значительных событий Второй Мировой войны.
Несмотря на численный перевес отечественных танков, качественно они уступали немецким боевым машинам. Только что сформированные танковые армии оказались громоздкими и трудно управляемыми соединениями. Значительную часть советских танков составляли легкие машины, а если учесть еще зачастую крайне плохое качество подготовки экипажей, станет ясно, сколь сложная задача ожидала наших танкистов при встрече с немецкими.
Несколько лучшим было положение в артиллерии. Основу материальной части противотанковых полков Центрального и Воронежского фронтов составляли 76-мм дивизионные пушки Ф-22УСВ, ЗИС-22-УСВ и ЗИС-3. Два артполка имели на вооружении более мощные 76-мм орудия обр. 1936 г. (Ф-22), переброшенные с Дальнего Востока, а один полк - 107-мм пушки М-60. Общее количество 76-мм орудий в противотанковых артполках почти вдвое превышало количество 45-мм пушек.
Правда, если в начальный период войны 76-мм дивизионная пушка могла успешно применяться против любого немецкого танка на всех дистанциях действительного огня, то теперь положение усложнилось. Ожидаемые на полях боев новые тяжелые немецкие танки «Тигр» и «Пантера», модернизированные средние танки и штурмовые орудия были практически неуязвимы в лобовой части на дистанции свыше 400 м, а времени для разработки новых артсистем не было.
Подготовка огневой точки расчетом противотанкового орудия сержанта Турсунходжиева. На снимке - 76,2-мм орудие Ф-22 обр. 1936 г. одного из ИПТАП резерва Главного Командования. Орловское направление, июль 1943 г.
Приказом Государственного Комитета Обороны (ГОКО) весной 1943 г. было возобновлено производство 57-мм противотанковых (ЗИС-2) и танковых (ЗИС-4М) пушек, остановленное осенью 1941 г. по причине высокой сложности. Однако к началу сражения на Курской Дуге на фронт попасть они не успели. Первый артполк, вооруженный 57-мм пушками ЗИС-2, прибыл на Центральный фронт только 27 июля 1943 г, а на Воронежский - еще позднее. В августе 1943 г. на фронт прибыли также танки Т-34 и КВ-1с, вооруженные орудиями ЗИС-4М, получившие название «танк-истребитель». В мае-июне 1943 г. планировалось возобновить производство 107-мм пушек М-60, но для нужд противотанковой обороны они оказались чрезмерно тяжелыми и дорогими. Летом 1943 г. ЦАКБ вело разработку 100-мм противотанковой пушки С-3, однако до ее принятия на вооружение было еше далеко. Усовершенствованная в 1942 г. 45-мм батальонная противотанковая пушка была принята зимой 1943 г. под индексом М-42 на вооружение взамен 45-мм пушки обр. 1937 г., но ее применение не давало ошутимого превосходства, так как она могла считаться достаточно эффективной только при использовании подкалиберного снаряда против бортовой брони немецких танков с небольших расстояний.
Задача повышения бронспробиваемости отечественной противотанковой артиллерии к лету 1943 г. сводилась преимущественно к модернизации существовавших бронебойных боеприпасов для 76-мм дивизионных и танковых пушек. Так, в марте 1943 г. в массовом производстве был освоен 76-мм подкалиберный снаряд, пробивавший на дистанции 500-1000 м броню толщиной до 96-84 мм. Однако объем выпуска подкалиберных снарядов в 1943 г. был крайне незначительным в связи с недостатком вольфрама и молибдена, добыча которых велась на Кавказе. Снаряды выдавали командирам орудий истребительно-противотанковых полков
(ИПТАП) на счет, причем утрата хотя бы одного снаряда наказывалась достаточно строго - вплоть до разжалования. Помимо подкалиберных, в боекомплект 76-мм орудий в 1943 г. были введены также бронебойные снаряды нового типа с локализаторами (БР-350Б), повысившими бронепробиваемость орудия на дистанции 500 м на 6-9 мм и обладавшими более прочным корпусом.
Тяжелый танк КВ-1с гвардии лейтенанта Костина тяжелотанкового полка прорыва 5-й гвардейской танковой армии перед боями. Июль, 1943 г.
Испытанные осенью 1942 г. кумулятивные 76-мм и 122-мм снаряды (названные «бронепрожигающими») начали поступать в войска в апреле-мае 1943 г. Они могли пробивать броню толщиной до 92 и 130 мм соответственно, но ввиду несовершенства взрывателей, их нельзя было применять в длинноствольных дивизионных и танковых орудиях (чаше всего снаряд разрывался в стволе орудия). Поэтому их включали только в боекомплект полковых, горных орудий и гаубиц. Для вооружения пехоты было начато производство ручных противотанковых кумулятивных гранат со стабилизатором, а для противотанковых ружей (ПТР) и крупнокалиберных пулеметов ДШК были введены новые бронебойные пули с твердосплавным сердечником, содержаншим карбид вольфрама.
Специально для летней кампании 1943 г. в мае Наркомату Вооружений (НКВ) был выдан крупный сверхплановый заказ на бронебойные (и полубронебойные) снаряды для орудий, которые прежде не считались противотанковыми: 37-мм зенитные автоматы, а также 122-мми 152-мм дальнобойные пушки и пушки-гаубицы. Дополнительный заказ предприятия НКВ получили также на бутылки с зажигательной смесью КС и станковые фугасные огнеметы ФОГ.
76-мм дивизионное орудие обр. 1939/41 гг. ЗИС-22 (Ф-22 УСВ), одно из основных советских противотанковых средств летом 1943 г.
В артиллерийских мастерских 13-й армии в мае 1943 г. было изготовлено 28 «переносных реактивных пушек», которые представляли собой отдельные направляющие от «Катюши», установленные на легкую треногу.
Все имеющиеся в наличии легкие артиллерийские средства (калибром от 37 до 76 мм) были ориентированы на борьбу с танками. Тяжелые пушечно-гаубичные батареи, тяжелые минометы и подразделения реактивных минометов «Катюша» также учились отражать удары танковых подрамелений. Для них специально были выпущены временные памятки и наставления для стрельбы по движущимся бронированным целям. Зенитные батареи, вооруженные 85-мм пушками, были переданы в резерв фронтов для прикрытия особо важных направлений от танковых атак. Вести огонь по самолетам батареям, выделенным для ПТО, запрещалось.
Богатые трофеи, захваченные в ходе Сталинградской битвы, также готовились встретить огнем бывших хозяев. По крайней мере четыре артполка получили трофейную матчасть: 75-мм пушки РаК 40 (вместо 76-мм УСВ и ЗИС-3) и 50-мм РаК 38 (вместо 45-мм пушек). Два противотанковых артполка, переданные фронтам для усиления из резерва Ставки, имели на вооружении трофейные 88-мм зенитные орудия FlaK 18 /FlaK 36.
Но не только материальная часть занимала умы отечественного командования. В неменьшей степени это коснулось также (в первый, и, видимо, в последний раз) вопросов организации и тщательной боевой подготовки личного состава.
Во-первых, был окончательно утвержден штат основной единицы противотанковой обороны - истребительно-протинотанкового артполка (ИПТАП), который состоял из пяти четырехорудийных батарей. Более крупная единица - бригада (ИПТАБр) - имела в своем составе три полка и, соответственно, пятнадцать батарей. Такое укрупнение противотанковых подразделений позволяло противодействовать большим количествам вражеских танков и при этом сохранять артиллерийский резерв для оперативного маневра огнем. Кроме того, в составе фронтов имелись также истребительно-противотанковые бригады общевойскового типа, которые имели на вооружении один легкоартиллерийский полк и до двух батальонов противотанковых ружей.
Во-вторых, во всех артиллерийских подразделениях отбирались бойцы, добившиеся успехов в борьбе с новыми немецкими танками (не только «Тигр» и «Пантера» были новинками; многие артиллеристы до лета 1943 г. не встречались с новыми модификациями PzKpfw IV и штурмовыми орудиями StuG 40), и ставились командирами орудий и взводов во вновь формируемых подразделениях. В то же время расчеты, потерпевшие поражения в боях с немецкими танками, напротив, выводились в тыловые подразделения. В течение двух месяцев (май-июнь) среди артиллерийских подразделений фронтов велась настоящая охота за «пушечными снайперами». Эти наводчики приглашались в ИПТАП и ИПТАБр, которым, приказом Ставки, в мае 1943 г. увеличили денежное содержание и паек. На дополнительную подготовку наводчиков ИПТАП было выделено, помимо практических, также до 16 боевых бронебойных снарядов.
Силами учебных подразделений из трофейных средних танков изготавливали макеты «Тигров», наваривая им на лобовую часть корпуса и башни дополнительные бронелисты. Многие наводчики, упражняясь в стрельбе по движущимся макетам (макеты буксировались на длинных тросах за артиллерийскими тягачами или танками), достигли высочайшего мастерства, умудряясь попасть из 45-мм, или 76-мм пушки по стволу орудия, командирской башенке или в смотровой прибор механика-водителя танка, движущегося соскоростью 10-15 км/ч (именно такой была реальная скорость движения танка в бою). Прошли обязательное обучение ведению огня по движущимся мишеням также расчеты гаубиц и пушек крупного калибра (122-152 мм).
Инженерное обеспечение рубежей обороны
К началу июля 1943 г. курский выступ обороняла следующая группировка советских войск. Правый фас выступа протяженностью 308 км занимали войска Центрального фронта (командующий фронтом - К. Рокоссовский). В первом эшелоне фронт имел пять общевойсковых армий (48, 13, 70, 65 и 60-ю), в резерве располагались 2-я танковая армия, а также 9-й и 19-й танковые корпуса. Левый фас, протяженностью 244 км, занимали войска Воронежского фронта (командующий фронтом - Н. Ватутин), имеющие в первом эшелоне 38, 40, 6-ю гвардейскую и 7-ю гвардейскую армии, а во втором эшелоне - 69-ю армию и 35-й гвардейский стрелковый корпус. Фронтовой резерв составляли 1-я танковая армия, а также 2-й и 5-й гвардейские танковые корпуса.
В тылу Центрального и Воронежского фронтов занимал оборону Степной фронт (командующий фронтом И.Конев) в составе шести общевойсковых, одной танковой армии, а также четырех танковых и двух механизированных корпусов. Оборона советских войск на Курском выступе резко отличалась от таковой в битве под Москвой и Сталинградом. Она была преднамеренной, заблаговременно подготовленной и осуществлялась в условиях некоторого превосходства в силах над немецкими войсками. При организации обороны учитывался опыт, накопленный пол Москвой и Сталишрадом, особенно в части инженерно-заградительных мероприятий.
В армиях первого эшелона фронтов были созданы три оборонительных рубежа: главная армейская полоса обороны, в 6-12 км от нее вторая полоса обороны и тыловая оборонительная полоса, располагавшаяся в 20-30 км от первой. На отдельных особо ответственных направлениях эти полосы усиливались промежуточными рубежами обороны. Кроме того, силами фронтов были организованы также по три дополнительных фронтовых оборонительных рубежа.
Таким образом, на предполагаемых направлениях главных ударов противника каждый фронт имел 6 рубежей обороны с глубиной эшелонирования до 110 км на Центральном фронте и до 85 км - на Воронежском.
Объем работ, проведенных инженерными службами фронтов, был колоссален. Только в расположении Центрального фронта в апреле-июне было отрыто до 5000 км траншей и ходов сообщения, установлено более 300 км проволочных заграждений (из них около 30 км были электрифицированы), установлено более 400 000 мин и фугасов, свыше 60 км надолб, отрыто до 80 км противотанковых рвов.
Для увеличения - нажмите на изображение
Система инженерных заграждений в главной оборонительной полосе включала в себя противотанковые рвы, надолбы и эскарпы, танковые ловушки, сюрпризы, фугасы и минные поля. На Воронежском фронте впервые нашли применение миноогнефугасы (МОФ), представлявшие собой ящик с зажигательными бутылками, в центр которого помещалась толовая шашка, граната или противопехотная мина. Из таких фугасов было создано несколько полей заграждения, показавших себя очень эффективными как против пехоты, так и против легких и средних танков.
Кроме того, для осуществления оперативной постановки мин непосредственно перед наступающими танками (в те годы называемой «нахальным минированием») были организованы специальные подвижные заградительные отряды (ПЗО) в составе инженерно-штурмовой саперной роты, усиленной взводом противотанковых ружей и/или пулеметным взводом на грузовых машинах повышенной проходимости или трофейных бронетранспортерах.
Главная полоса обороны подразделялась на батальонные районы (до 2,5 км по фронту и до 1 км в глубину) и противотанковые опорные пункты, прикрытые сетью инженерных заграждений. Два-три батальонных района образовывали полковой участок (до 5 км по фронту и до 4 км в глубину). Противотанковые опорные пункты (образованные артиллерией стрелковых полков и дивизий) располагались преимущественно в батальонных районах обороны. Преимуществом северного участка обороны было то, что все противотанковые опорные пункты, расположенные на участке стрелковых полков, приказом командующего фронтом К. Рокоссовского объединялись в противотанковые районы, комендантами которых назначались командиры стрелковых полков. Это облегчало процесс взаимодействия артиллерии со стрелковыми частями при отражении атак противника. На южном фасе по распоряжению представителя Ставки А. Василевского это было запрещено, и противотанковые опорные пункты зачастую не имели понятия о состоянии дел на соседних участках обороны, будучи, в сущности, предоставлены сами себе.
К началу боев войсками были заняты четыре оборонительных рубежа - сплошь первая (главная) полоса обороны и большая часть второй, а на направлениях вероятного удара противника также тыловая армейская полоса и первый фронтовой рубеж.
Для увеличения - нажмите на изображение
Все армии Центрального и Воронежского фронтов были значительно усилены артиллерией РВГК. Командование Центрального фронта имело в своем распоряжении помимо 41 артполка стрелковых дивизий также 77 полков артиллерии РВГК, не считая зенитной и полевой реактивной артиллерии, т.е. всего 118 артиллерийских и минометных полков. Истребительно-противотанковая артиллерия РВГК была представлена десятью отдельными ИПТАП и тремя ИПТАБр (по три полка каждая). Кроме того, в составе фронта были три противотанковые бригады общевойскового типа и три легкие артбригады (по три артполка легкого типа), которые также были переведены на противотанковую оборону. С учетом последних вся противотанковая артиллерия РВГК фронта насчитывала 31 полк.
Воронежский фронт имел в своем составе, кроме 35 артполков стрелковых дивизий, также 83 полка артиллерии усиления, т.е. также 118 артиллерийских и минометных полков, из которых в обшей сложности насчитывалось 46 истребительно-противотанковых полков.
Истребительно-противотанковые полки были укомплектованы материальной частью и личным составом почти полностью (по количеству орудий - до 93%, по личному составу - до 92%). Недостаточно было средств тяги и автотранспорта (особенно на Воронежском фронте). Количество моторов на орудие колебалось от 1,5 до 2,9 (при положенной численности - 3,5). Наиболее широко были представлены автомобили грузоподъемностью от 1,5 до 5т (ГАЗ, ЗИС и американские грузовые автомобили), а особенно остро недоставало тракторов типа «СТЗ-5 (Нати)» (до половины положенного количества) и легковых автомобилей повышенной проходимости типа «Виллис» и ГАЗ-67 (до 60% от положенного количества).
На северном фасе наибольшие средства артиллерийского усиления получили войска 13-армии как находящиеся на наиболее угрожаемом направлении. На Южном фасе средства усиления были распределены между 6-й гвардейской и 7-й гвардейской армиями.
На обоих фронтах были созданы специальные артиллерийско-противотанковые резервы. В них вошли помимо штатных противотанковых орудий также батальоны и роты бронебойщиков, а также снятые с ПВО зенитные орудия калибра 76 и 85 мм. Чтобы как-то скомпенсировать ослабление ПВО, Ставка передала командованию фронтов дополнительно несколько подразделений 37-мм зенитных автоматов и 12,7-мм пулеметов. Зенитные орудия, переведенные в разряд противотанковых, устанавливались большей частью на заранее оборудованных позициях вблизи танкоопасных направлений ближнего тыла фронта. Вести огонь из этих батарей по самолетам запрещалось, а их боекомплект более, чем на 60% состоял из бронебойных снарядов.
Расчет орудия ЗИС-22 сержанта Филиппова готовится встретить немецкие танки.
Тяжелая 203-мм гаубица Б-4 артиллерийского корпуса прорыва на позиции под маскировочной сетью. Орловское направление, июль 1943 г.
Замаскированный советский средний танк в засаде на подступах к ст. Поныри.
Оборонительные бои на северном фасе
2 июля 1943 г. командования Центрального и Воронежского фронтов получили специальную телеграмму Ставки, в которой говорилось, что начало немецкого наступления следует ожидать в период между 3 и 6 июля. В ночь на 5 июля разведка 15-й стрелковой дивизии 13-й армии столкнулась с группой немецких саперов, проделывавших проходы в минных полях. В завязавшейся стычке один из них был взят в плен и показал, что немецкое наступление должно начаться 5 июля в 3 часа утра. Командующий Центральным фронтом К. Рокоссовский решил упредить немецкое наступление, проведя артиллерийскую и авиационную контрподготовку. В 2 часа 20 минут в полосе 13-й и 48-й армий была проведена 30-минутная артиллерийская контрподготовка, в которой были задействованы 588 орудий и минометов, а также два полка полевой реактивной артиллерии. Во время обстрела немецкая артиллерия отвечала очень вяло, за линией фронта было отмечено большое количество мошных взрывов. В 4 часа 30 минут контрполготовка была повторена.
Авиационный удар на обоих фронтах не удался из-за его неудовлетворительной подготовки. К моменту вылета наших бомбардировшиков все немецкие самолеты находились в воздухе, и бомбовый удар пришелся большей частью по пустым или полупустым аэродромам.
В 5 часов 30 минут немецкая пехота при поддержке танков атаковала всю полосу обороны 13-й армии. Особо сильное давление противник оказывал на правый фланг армии - в районе Малоархангельское. Подвижным заградительным огнем (ПЗО) пехота была остановлена, а танки и штурмовые орудия попали на минные поля. Атака была отбита. После 7 часов 30 минут немцы изменили направление главного удара и повели наступление на левом фланге 13-й армии.
До 10 часов 30 минут немецким войскам не удавалось приблизиться вплотную к позициям советской пехоты, и лишь после преодоления минных полей они ворвались в Подолянь. Подразделения наших 15-й и 81-й дивизий попали в частичное окружение, но успешно отражали атаки немецкой мотопехоты. По различным донесениям, в течение 5 июля на минных полях и от огня советской артиллерии немцы потеряли от 48 до 62 танков и штурмовых орудий.
В ночь на 6 июля командование Центрального фронта провело маневр артиллерийскими резервами и, выполняя приказ Генерального Штаба, подготовило контрудар по прорвавшимся немецким войскам.
В контрударе были задействованы артиллерийский корпус прорыва генерала Н. Игнатова, минометная бригада, два полка реактивных минометов, два полка самоходной артиллерии, два танковых корпуса (16-й и 19-й), стрелковый корпус и три стрелковых дивизии. Пехота и танки 16-го т.к. нанесли удар утром 6 июля на фронте шириной до 34 км. Вражеская артиллерия молчала, подавленная огнем артиллерийского корпуса прорыва, но танки 107-й танковой бригады, потеснив немецкие войска в направлении Бутырки на 1-2 км, попали под внезапный огонь зарытых в землю немецких танков и САУ. В короткий срок бригада потеряла 46 танков, а 4 оставшиеся отошли к своей пехоте. Командир 16-го т.к., видя такое положение вешей, приказал 164-й танковой бригаде, движущейся уступом вслед 107-й бригаде, прекратить атаку и отойти в исходное положение. 19-й т.к., затратив слишком много времени на подготовку контрудара, был готов к нему лишь после полудня и потому в наступление не переходил. Контрудар не достиг главной цели - восстановления прежней линии обороны.
«Тигры» 505-го тяжелого танкового батальона продвигаются к линии фронта. Июль 1943 г.
Колонна французских автомобилей одного из моторизованных подразделений немецких войск. Орловское напр., июль 1943 г.
Командирский танк PzKpfw IV Ausf F в бою. Орловское напр.
Радиорелейная станция группы армий «Центр» поддерживает связь со штабом 9-й армии. Июль 1943 г.
После перехода наших войск к обороне немцы возобновили наступление на Ольховатку. Сюда было брошено от 170 до 230 танков и САУ. Позиции 17-го гв. стр. корпуса здесь были усилены i-й гв. артиллерийской дивизией, одним ИПТАП и танковым полком, причем стоявшие в обороне советские танки были вкопаны в землю.
Здесь велись ожесточенные бои. Немцы быстро перегруппировывались и наносили короткие мощные удары танковыми группами, между атаками которых на головы пехотинцев 17 гв. стр. корпуса обрушивали бомбы немецкие пикирующие бомбардировщики. К 16 часам советская пехота отошла на исходные позиции, а 19-й т.к. получил приказ провести контрудар против оголившегося фланга немецкой группы. Начав удар в 17 часов, наш танковый корпус был встречен плотным огнем немецких противотанковых и самоходных орудий и понес большие потери. Однако немецкое наступление на Ольховатку было остановлено.
Артиллеристы 13-й армии ведут огонь по штурмовым орудиям врага. Июль 1943 г.
Немецкие танки 2-й танковой дивизии в наступлении. Июль 1943 г.
Для увеличения - нажмите на изображение
Бронебойщики меняют огневую позицию. Июль 1943 г.
Танки Т-70 и Т-34 2-й танковой армии выдвигаются для контратаки. Июль 1943 г.
Танковые резервы движутся к фронту. На снимке американские средние танки «Генерал Ли», поставлявшиеся в СССР по ленд-лизу. Июль 1943 г.
Немецкие артиллеристы отражают атаку советских танков. Июль 1943 г.
Противотанковая САУ -Mapдер III» прикрывает выдвижение немецких танков.
Потери матчасти 2-й танковой армии в оборонительных боях
Примечание: В общий список потерь не включены потери приданных частей и подразделений, в том числе трех танковых полков, на вооружении которых были ленд-лизовские танки.
Оборона cт. Поныри
П осле неудач на флангах 13-й Армии немцы сконцентрировали свои усилия на взятии станции Поныри, которая занимала очень важное стратегическое положение, прикрывая железную дорогу Орел-Курск.
Станция была хорошо подготовлена к обороне. Её опоясывали управляемые и неуправляемые минные поля, в которых установили значительное количество трофейных авиабомб и крупнокалиберных снарядов, переоборудованных в фугасы натяжного действия. Оборона была усилена закопанными в землю танками и большим количеством противотанковой артиллерии (13-я ИПТАБр и 46-я легкоартиллерийская бригада).
Против пос. «1-е Поныри» 6 июля немцы бросили до 170 танков и САУ (в том числе до 40 «Тигров» 505-го тяжелого танкового батальона) и пехоту 86-й и 292-й дивизий. Прорвав оборону 81-й стр. дивизии, немецкие войска захватили «1-е Поныри» и быстро продвинулись в южном направлении ко второй полосе обороны в районе «2-х Понырей» и ст. Поныри. До конца дня они трижды пытались ворваться на станцию, но были отбиты. Проведенный силами 16-го и 19-го танковых корпусов контрудар оказался несогласованным и не достиг цели (отбить «1-е Поныри»). Однако сутки для перегруппировки сил были выиграны.
7 июля немцы уже не могли наступать на широком фронте и бросили все свои силы против узла обороны станции Поныри. Примерно в 8 часов утра до 40 немецких тяжелых танков (по существовавшей в Красной армии классификации немецкие средние танки PzKpfw IV Ausf H считались тяжелыми) при поддержке тяжелых штурмовых орудий выдвинулись к полосе обороны и открыли огонь по позициям советских войск. Одновременно «2-е Поныри» подверглись удару с воздуха немецких пикирующих бомбардировщиков. Примерно через полчаса танки «Тигр» начати сближаться с передовыми траншеями, прикрывая средние танки и бронетранспортеры с пехотой. Тяжелые штурмовые орудия огнем с места по обнаруженным огневым точкам поддерживали наступление. Плотный ПЗО крупнокалиберной артиллерии и «нахальное минирование», проводимое подразделениями инженерно-штурмовых бригад при поддержке дивизионных орудий, пять раз заставляли немецкие танки отходить в исходное положение.
Однако в 10 утра двум батальонам немецкой пехоты со средними танками и штурмовыми орудиями удалось ворваться на северо-западную окраину «2-х Понырей». Введенный в бой резерв командира 307-й дивизии, состоявший из двух батальонов пехоты и танковой бригады, при поддержке артиллерии позволил уничтожить прорвавшуюся группу и восстановить положение. После 11 часов немцы начали атаку Понырей с северо-востока. К 15 часам они овладели совхозом «1-е Мая» и вплотную подошли к станции. Однако все попытки ворваться на территорию поселка и станции были безуспешны. 7 июля на Северном фасе был критический день, когда немцы имели большие тактические успехи.
Тяжелые штурмовые орудия «Фердинанд» перед атакой ст. Поныри. Июль 1943 г.
Утром 8 июля немецкие войска при поддержке 25 средних танков, 15 тяжелых танков «Тигр» и до 20 штурмовых орудий «Фердинанд» вновь атаковали северную окраину ст. Поныри. При отражении атаки огнем 1180-го и 1188-го ИПТАП было подбито 22 танка, в том числе 5 танков «Тигр». Два танка «Тигр» были подожжены бутылками КС, брошенными пехотинцами Кулиевым и Прохоровым из 1019-го сп.
После полудня немецкие войска вновь пытались прорваться в обход ст. Поныри - через с/х «1-е Мая». Однако здесь усилиями 1180-го ИПТАП и 768-го ЛАП при поддержке пехоты и батареи «переносных реактивных пушек» атака была отбита. На поле боя немцы оставили 11 сгоревших и 5 подбитых средних танков, а также 4 подбитых штурмовых орудия и несколько бронеавтомобилей. Причем, по донесениям пехотного командования и артиллерийских разведчиков, на долю «реактивных пушек» пришлись 3 немецкие боевые машины. Следующие два дня не внести ничего нового в диспозицию войск в районе ст. Поныри. 9 июля немцы сколотили оперативную ударную группу из 45 тяжелых танков «Тигр» 505-го тяжелого танкового батальона (по другим данным - 40 танков «Тигр»), 654-го батальона тяжелых штурмовых орудий «Фердинанд», а также 216-го дивизиона 150-мм штурмовых танков и дивизиона 75-мм и 105-мм штурмовых орудий. Командование группой (согласно показаниям пленных) осуществлял майор Каль (командир 505-го батальона тяжелых танков). Непосредственно за группой двигались средние танки и мотопехота на бронетранспортерах. Через два часа после начала боя группа прорвалась через с/х «1-е Мая» к пос. Горелое. В этих боях немецкие войска применили новое тактическое построение, когда в первых рядах ударной группы двигалась линия штурмовых орудий «Фердинанд» (перекатами в два эшелона), за которым и следовали «Тигры», прикрывающие штурмовые орудия и средние танки. Но у пос. Горелое наши артиллеристы и пехотинцы пропустили немецкие танки и САУ в заранее подготовленный артиллерийский огневой мешок, образованный 768-м, 697-м и 546-м ЛАП и 1180-м ИПТАП, поддержанный огнем дальнобойной артиллерии и реактивных минометов. Оказавшись пол мощным сосредоточенным артиллерийским огнем с разных направлений, попав к тому же на мощное минное поле (большая часть поля была минирована закопанными в землю трофейными авиабомбами или фугасами, содержавшими 10-50 кг тола) и подвергшись налетам пикирующих бомбардировщиков «Петляков», немецкие танки остановились. Восемнадцать боевых машин было подбито. Некоторые из оставленных на поле боя танков оказались исправными, и шесть из них были эвакуиронакы ночью советскими ремонтниками, после чего переданы в распоряжение 19 т.к. для пополнения утраченной матчасти.
На следующий день атака повторилась. Но и теперь немецким войскам не удалось прорваться к ст. Поныри. Большую роль в отражении наступления сыграл ПЗО, поставленный дивизией артиллерии особого назначения (203-мм гаубицы и 152-мм гаубицы-пушки). К полудню немцы отошли, оставив на поле боя еще семь танков и два штурмовых орудия. 12-13 июля немцы проводили операцию по эвакуации с поля боя своих подбитых танков. Эвакуацию прикрывал 654-й дивизион штурмовых орудий «Фердинанд». Операция в целом удалась, но количество оставленных на поле боя «Фердинандов» с поврежденной минами и артогнем ходовой частью увеличилось до 17. Проведенная контратака наших пехотинцев при поддержке батальона танков Т-34 и батальона Т-70 (из состава переброшенного сюда 3 т.к.) оттеснила подошедшие к окраинам Понырей немецкие войска. При этом немцы не успели эвакуировать поврежденные тяжелые «Фердинанды», часть которых была подожжена собственными экипажами, а часть - нашими пехотинцами, которые использовали бутылки КС против экипажей машин, оказавших сопротивление. Лишь один «Фердинанд» получил пробоину в борту в районе тормозного барабана, хотя он обстреливался семью танками Т-34 со всех направлений. Всего же после боев в районе ст. Поныри - с/х «1-е Мая» осталось 21 штурмовое орудие «Фердинанд» с поврежденной ходовой частью, значительная часть которых была подожжена своими экипажами или наступавшими пехотинцами. Наши танкисты, поддерживавшие контратаку пехоты, понесли большие потери не только от огня немецких штурмовых орудий, но и потому, что, сближаясь с противником, рота танков Т-70 и несколько Т-34 по ошибке попали на собственное минное поле. Это был последний день, когда немецкие войска вплотную подходили к окраинам ст. Поныри.
Немецкая артиллерия ведет обстрел позиций советских войск. Июль-август 1943 г .
Штурмовые орудия «Фердинанд», подбитые на окраине ст. Поныри. Июль 1943 г.
Поле боя после контратаки сов. войск в районе ст. Поныри - пос. Горелое. На этом поле от действия советских фугасов подорвались немецкие штурмовые орудия "Фердинанд" и рота советских танков Т-34/Т-70. 9-13 июля 1943 г.
Немецкий танк PzKpfw IV и бронетранспортер SdKfz 251, подбитые на окраине ст. Поныри. 15 июля 1943 г.
Артиллерийская дивизия особого назначения ген. Игнатьева при отражении немецкого наступления на ст. Поныри. Июль, 1943 г.
«Фердинанд», подбитый артиллерией недалеко от пос. Горелое. Повреждена маска орудия, разбит каток правого борта и ведущее колесо.
Разбитый прямым попаданием тяжелого снаряда штурмовой танк «Брюммбэр». Окраины ст. Поныри 15 июля 1943 г.
Танки 3-го полка 2-й танковой дивизии, подбитые на окраине ст. Поныри. 12-15 июля 1943 г.
Подбитый PzBefWg III Ausf H - командирская машина с макетом орудия и телескопической антенной.
Танк поддержки PzKpfw III Ausf N, вооруженный короткоствольным 75-мм орудием.
Оборонительные бои 70-й армии
В полосе обороны 70-й Армии наиболее ожесточенные бои развернулись в районе пос. Кутырки-Теплое. Здесь основную тяжесть удара немецких танковых войск вынесла на себе 3-я истребительная бригада. Бригада организовала в районе Кутырки-Теплое два противотанковых района, в каждом из которых располагались по три артиллерийских батареи (76-мм пушки и 45-мм пушки), одной минометной батарее (120-мм минометы) и батальону противотанковых ружей. В течение 6-7 июля бригада успешно сдерживала вражеские атаки, уничтожив и подбив здесь 47 танков. Интересно, что командир одной из батарей 45-мм пушек, капитан Горлицин, расположил свои орудия за обратным скатом гребня высоты и поражал появляющиеся немецкие танки в открывающееся днище до того, как танк мог ответить прицельным огнем. Таким образом, за сутки его батарея уничтожила и повредила 17 танков, не потеряв от их огня ни одного человека. 8 июля в 8:30 группа немецких танков и штурмовых орудий в количестве до 70 шт. с автоматчиками на бронетранспортерах вышла на окраину пос. Самодуровка и при поддержке пикирующих бомбардировшиков провела атаку в направлении Теплое-Молотычи. До 11:30 артиллеристы бригады, несмотря на большие потери, понесенные от авиационных налетов (до 11 июля 1943 г. в воздухе господствовала немецкая авиация), удерживали свои позиции, но к 12:30, когда противник начал третью атаку из района Кашара в направлении Теплое, первая и седьмая батареи бригады были практически полностью уничтожены, и немецким панцергренадерам удалось занять Кашара, Кутырки, Погорельцы и Самодуровку. Лишь на северной окраине Теплое держалась шестая батарея, в районе высоты 238,1 вели огонь четвертая батарея и минометчики, да на окраине Кутырки остатки подразделения бронебойщиков при поддержке двух трофейных танков вели обстрел прорвавшихся немецких пехотинцев. Командовавший этим противотанковым районом полковник Рукосуев ввел в бой свой последний резерв - три легкие батареи 45-мм пушек и батальон противотанковых ружей. Прорыв был локализован.
Панцергренадеры и противотанковые САУ «Mapдер III» в бою в районе пос. Кашара.
Немецкие шестиствольные реактивные минометы «Небельверфер» в отражении советской контратаки.
Расчет 45-мм орудия сержанта Круглова подбил в боях 3 немецких танка. Июль 1943 г.
Средние танки МЗ на исходной позиции. Орловское напр. Июль-август 1943 г.
11 июля немцы попытались вновь нанести здесь удар крупными силами танков и мотопехоты. Однако теперь преимущество в воздухе было за советской авиацией, и удары советских пикирующих бомбардировщиков смешали боевой порядок развернувшихся для атаки танков. Кроме того, наступающие войска встретились не только с сильно потрепанной накануне 3-й истребительной бригадой, но также с переброшенной на данный участок 1-й истребительно-противотанковой бригадой и двумя зенитными дивизионами (на вооружении одного из дивизионов были трофейные 88-мм зенитные пушки Flak 18). В течение двух дней бригада отбила 17 танковых атак, подбив и уничтожив при этом 6 тяжелых (в том числе 2 «Тигра») и 17 легких и средних танков. Всего же на участке обороны между нас. пунктами Самодуровка, Кашара, Кутырки. Теплое, высота 238,1, на поле размером 2 х 3 км после боев было обнаружено 74 подбитых и сгоревших немецких танка, САУ и других бронированных машин, в том числе четыре «Тигра» и два «Фердинанда». 15 июля с разрешения командующего фронтом К. Рокоссовского, это поле снимали приехавшие из Москвы кинохроникеры, и именно его после войны начали называть «полем под Прохоровкой» (под Прохоровкой не было да и не могло быть «Фердинандов», которые мелькают на экранном «Прохоровском» поле).
Бронированный подвозчик боеприпасов SdKfz 252 следует во главе колонны штурмовых орудий.
«Тигр», подбитый расчетом сержанта Лунина. Орловское напр. Июль 1943 г.
Советские разведчики, захватившие исправный PzKpfw III Ausf N и приведшие его в расположение своих войск. Июль 1943.
Оборонительные бои на южном фасе
4 июля 1943 г. в 16 часов после авиационного и артиллерийского ударов по позициям боевого охранения Воронежского фронта немецкие войска силами до пехотной дивизии при поддержке до 100 танков провели разведку боем из района Томаровки на север. Бой между боевым охранением Воронежского фронта и разведывательными подразделениями группы армий «Юг» продлился до глубокой ночи. Под прикрытием боя немецкие войска заняли исходное положение для наступления. Согласно показаниям захваченных в этом бою немецких пленных, а также перебежчиков, сдавшихся в плен 3-4 июля, стало известно, что генеральное наступление немецких войск на этом участке фронта назначено на 2 часа 30 минут 5 июля.
Для облегчения положения боевого охранения и нанесения потерь немецким войскам на исходных позициях в 22 часа 30 минут 4 июля артиллерия Воронежского фронта провела 5-минутный артналет по выявленным позициям немецкой артиллерии. В 3 часа утра 5 июля контрподготовка была проведена в полном объеме.
Оборонительные бои на южном фасе Курской Дуги отличались большим ожесточением и большими потерями с нашей стороны. Причин этому было несколько. Во-первых, характер местности более благоприятствовал применению танков, чем на северном фасе. Во-вторых, наблюдавший за подготовкой обороны представитель Ставки А. Василевский запретил командующему Воронежским фронтом Н. Ватутину объединять противотанковые опорные пункты в районы и придавать их пехотным полкам, считая, что такое решение затруднит управление. И, в-третьих, господство в воздухе немецкой авиации продлилось здесь почти на два дня дольше, чем на Центральном фронте.
Главный удар немецкие войска наносили в полосе обороны 6-й гвардейской армии, вдоль шоссе Белгород, Обоянь, одновременно на двух участках. На первом участке было сосредоточено до 400 танков и САУ, а на втором - до 300.
Первая атака на позиции 6-й гв. армии в направлении Черкасское началась в 6 часов 5 июля с мощного налета пикирующих бомбардировщиков. Под прикрытием налета в атаку пошел мотопехотный полк при поддержке 70 танков. Однако он был остановлен на минных полях, будучи дополнительно обстрелян тяжелой артиллерией. Через полтора часа атака повторилась. Теперь силы наступающих были удвоены. В первых рядах шли немецкие саперы, пытавшиеся сделать проходы в минных полях. Но огнем пехоты и артиллерии 67-й стрелковой дивизии и эта атака была отражена. Под воздействием огня тяжелой артиллерии немецкие танки были вынуждены ломать строй еще до вступления в огневой контакт с нашими войсками, а проводимое советскими саперами «нахальное минирование» сильно затрудняло маневр боевых машин. Всего от мин и огня тяжелой артиллерии немцы потеряли здесь 25 средних танков и штурмовых орудий.
Немецкие танки при поддержке штурмовых орудий атакуют советскую оборону. Июль 1943 г. В воздухе виден силуэт бомбардировщика.
Для увеличения - нажмите на изображение
Истребитель танков «Mapдер III» следует мимо взорвавшегося среднего танка МЗ «Ли».
Колонна одной из моторизованных частей немецких войск следует к фронту. Обоянское напр., июль 1943 г.
He сумев взять Черкасское фронтальным ударом, немецкие войска нанесли удар в направлении Бутово. Одновременно на Черкасское и Бутово обрушили свой удар несколько сотен немецких самолетов. К полудню 5 июля на данном участке немцам удалось вклиниться в полосу обороны 6-й гв. армии. Для восстановления прорыва командующий 6 гв. армией И. Чистяков ввел вбой противотанковый резерв - 496-й ИПТАП и 27-ю ИПТАБр. Одновременно командование фронта отдало приказ 6-му т.к. выдвинуться в район Березовка, чтобы фланговой атакой ликвидировать намечавшийся опасный прорыв немецких танков.
Несмотря на наметившийся прорыв немецких танков, артиллеристы к концу дня 5 июля сумели восстановить шаткое равновесие, правда, ценой больших потерь личного состава (до 70%). Причина этого лежала в том, что пехотные подразделения на ряде участков обороны беспорядочно отошли, оставив артиллерию на прямой наводке без прикрытия. За день непрерывных боев в районе Черкасское-Коровино противник потерял от огня ИПТАП 13 танков, в том числе 3 тяжелых типа «Тигр». Наши потери в ряде подразделений насчитывали до 50% личного состава и до 30% материальной части.
В ночь на 6 июля было принято решение об усилении оборонительных рубежей 6-й гв. армии двумя танковыми корпусами 1-й танковой армии. К утру 6 июля 1-я танковая армия силами 3-го механизированного и 6-го танкового корпусов заняла оборону на предназначенном ей рубеже, прикрывая Обоянское направление. Кроме того, 6-я гв. армия была усилена дополнительно 2-м и 5-м гв. тк, которые вышли на прикрытие флангов.
Основным направлением ударов немецких войск на следующий день стало Обоянское. Утром 6 июля из района Черкасское большая колонна танков двинулась вдоль дороги. Скрыто расположенные на фланге орудия 1837-го ИПТАП открыли внезапный огонь с короткой дистанции. При этом было подбито 12 танков, среди которых на поле боя осталась одна «Пантера». Интересно отметить, что в этих боях советские артиллеристы использовали тактику так называемых «заигрывающих орудий», выделенных в качестве приманки для завлечения вражеских танков. «Заигрывающие орудия» открывали огонь по колоннам с большой дистанции, заставляя наступающие танки развертываться на минных полях и подставлять стоявшим в засаде батареям свои борта.
В результате боев 6 июля немцам удалось захватить Алексеевку, Луханино, Ольховку и Триречное и выйти ко второму оборонительному рубежу. Однако на шоссе Белгород - Обоянь их продвижение было остановлено.
Атаки немецких танков в направлении Бол. Маячки также окончились ничем. Встретив здесь плотный огонь советской артиллерии, немецкие танки повернули на северо-восток, где после длительного боя с частями 5-го гвардейского т.к. им удалось захватить Лучки. Большую роль в отражении немецкого удара сыграла выдвинутая из резерва фронта и развернувшаяся на рубеже Яковлево, Дубрава 14-я ИПТАБр, подбившая до 50 немецких боевых машин (данные подтверждены донесением трофейной команды).
Артиллеристы подразделения СС поддерживают огнем атаку своей пехоты. Прохоровское напр.
Советские танки Т-70 колонны "Революционная Монголия" (112 тбр.) выдвигаются для атаки.
Танки PzKpfw IV Ausf H дивизии «Гроссдойчланд» (Великая Германия) ведут бой.
Радисты штаба фельдмаршала Манштейна за работой. Июль 1943 г.
Немецкие танки «Пантера» 10-й танковой бригады, PzKpfw IV Ausf G дивизии «Гроссдойчланд» и штурмовые орудия StuG 40 на обоянском направлении. 9-10 июля 1943 г.
7 июля противник ввел в бой до 350 танков и продолжал атаки на обоянском направлении из района Бол. Маячки, Красная Дубрава. В бой вступили все части 1-й танковой армии и 6-й гв. армии. К исходу дня немцам удалось продвинуться в районе Бол. Маячки на 10-12 км. нанеся большие потери 1-й танковой армии. На следующий день на этом участке немцы ввели в бой ло 400 танков и САУ. Однако накануне ночью командование 6-й гв. армии перебросило на угрожаемое направление 27-ю ИПТАБр, задачей которой было прикрыть шоссе Белгород-Обоянь. К утру, когда противник прорвал оборону пехотных и танковых частей 6-й гв. армии и 1-й танковой армии и вышел, казалось, на открытоешоссе, по колонне открыли огонь два «заигрывающих» орудия полка с дистанции 1500-2000 м. Колонна перестроилась, выдвинув вперед тяжелые танки. Над полем боя появилось до 40 немецких бомбардировщиков, Через полчаса огонь «заигрывающих орудий» был подавлен, и, когда танки начали перестраиваться для дальнейшего движения, полк открыл по ним огонь с трех направлений с предельно малой дистанции. Так как большинство орудий полка находились на фланге колонны, их огонь отличался большой эффективностью. В течение 8 минут на поле боя было подбито 29 вражеских танков и 7 САУ. Удар был столь неожиданным, что оставшиеся танки, не принимая боя, быстро ушли в сторону леса. Из числа подбитых танков ремонтники 6-го танкового корпуса 1-й танковой армии смогли отремонтировать и ввести в строй 9 боевых машин.
9 июля противник продолжал атаки на обоянском направлении. Атаки танков и мотопехоты поддерживались авиацией. Ударным группам удалось продвинуться здесь на расстояние до 6 км, но далее они натолкнулись на хорошо оборудованные позиции зенитной артиллерии, приспособленной для ПТО, и закопанные в землю танки.
В последующие дни противник перестал таранить нашу оборону прямым ударом и начал искать в ней слабые участки. Таким направлением, по мнению немецкого командования, было Прохоровское, откуда к Курску можно было выйти обходным путем. С этой целью в районе Прохоровки немцы сосредоточили группировку, в которую вошел 3-й т.к., насчитывающий до 300 танков и САУ.
Пехотинцы дивизии «Дас Райх» помогают вытащить застрявший «Тигр».
Танкисты 5-й гв. танковой армии готовят танк к бою.
Штурмовое орудие StuG 40 Ausf G, подбитое капитаном Виноградовым.
В ечером 10 июля командование Воронежского фронта получило приказ Ставки о проведении контрудара по крупной группировке немецких войск, скопившейся в районе Мал. Маячки, Озеровский. Для проведения контрудара фронт был усилен двумя армиями, 5-й гвардейской, под командованием А. Жадова, и 5-й гвардейской танковой, под командованием П. Ротмистрова, переданными из Степною фронта. Однако подготовка контрудара, начавшаяся 11 июля, была сорвана немцами, которые сами нанесли нашей обороне на данном участке два мощных удара. Один - в направлении Обояни, а второй - на Прохоровку. В результате внезапных ударов некоторые соединения 1-й танковой и 6-й гвардейской армий отступили на 1-2 км в направлении Обояни. Куда более серьезное положение сложилось на Прохоровском направлении. Из-за внезапного отхода некоторых пехотных частей 5-й гвардейской армии и 2-го танкового корпуса была сорвана артиллерийская подготовка контрудара, начавшаяся еще 10 июля. Многие батареи остались без пехотного прикрытия и понесли потери как на позициях развертывания, так и в движении. Фронт оказался в очень тяжелом положении. Немецкая мотопехота вошла в пос. Прохоровка и приступила к форсированию реки Псел. Лишь быстрый ввод в сражение 42-й стрелковой дивизии, а также перевод всей имеющейся в наличии артиллерии на прямую наводку позволил остановить продвижение немецких танков.
На следующий лень 5-я гв. танковая армия, усиленная приданными частями, была готова начать наступление на Лучки, Яковлево. П. Ротмистров выбрал рубеж развертывания армии западнее и юго-западнее ст. Прохоровка на фронте 15 км. В это время немецкие войска, стараясь развить свое наступление в северном направлении, нанесли удар в полосе обороны 69-й армии. Но это наступление носило, скорее, отвлекающий характер. К 5 часам утра части 81-й и 92-й гв. стрелковых дивизий 69-й армии были отброшены с оборонительного рубежа и немцам удалось овладеть селами Ржавец, Рындинка, Выползовка. Возникла угроза левому флангу разворачивавшейся 5-й гв. танковой армии, и, по распоряжению представителя Ставки А. Василевского, командующий фронтом Н. Ватутин отдал приказ направить подвижной резерв 5-й гв. танковой армии в полосу обороны 69-й армии. Резервная группа под командованием генерала Труфанова в 8 часов утра перешла в контрнаступление на прорвавшиеся подразделения немецких войск.
В 8:30 главные силы немецких войск в составе танковых дивизий «Лейбштандарт Адольф Гитлер», «Дас Райх» и «Тотенкопф», насчитывавшие в своем составе до 500 танков и САУ (втом числе 42 танка «Тигр»), перешли в наступление направлении ст. Прохоровка в полосе шоссейной и железной дорог. Эту группировку поддерживали все имеющиеся в наличии воздушные силы.
Танки 6-й танковой дивизии на подходе к Прохоровке.
Огнеметчики перед атакой.
Зенитная САУ SdKfz 6/2 ведет огонь по советской пехоте. Июль 1943 г.
После 15-минутной артподготовки немецкая группировка была атакована основными силами 5-й гв. танковой армии. Несмотря на внезапность удара, массы советских танков в районе совхоза Октябрьский были встречены сосредоточенным огнем противотанковой артиллерии и штурмовых орудий. 18-й танковый корпус генерала Бахарова на большой скорости прорвался в совхоз Октябрьский, и, несмотря на большие потери, захватил его. Однако у пос. Андреевка и Васильевка он встретил танковую группировку противника, и которой было 15 танков «Тигр». Пытаясь прорваться через преграждающие путь немецкие танки, ведя с ними встречный бой, части 18-го танкового корпуса смогли овладеть Васильевкой, но в результате понесенных потерь не смогли развить наступление и в 18 часов перешли к обороне.
29-й танковый корпус вел бой за высоту 252,5, где его встретили танки дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». В течение всего дня корпус вел маневренный бой, но после 16 часов был потеснен подошедшими танками дивизии СС «Тоттенкопф» и с наступлением темноты перешел к обороне.
2-й гвардейский танковый корпус, наступавший в направлении Калинина, в 14:30 внезапно столкнулся с двигавшейся навстречу танковой дивизией СС «Дас Райх». В связи с тем, что 29-й танковый корпус завяз в боях т высоту 252,5, немцы нанесли 2-му гв. танковому корпусу удар в оголенный фланг и принудили его к отходу в исходное положение.
Штурмовые орудия отходят после боя. Подразделение неизвестно.
Командирский танк PzKpfw III Ausf К дивизии СС «Дас Райх» следует мимо горящих средних танков «Генерал Ли». Предположительно, Прохоровское напр. 12-13 июля 1943 г.
Разведчики 5-й гв. танковой армии на бронеавтомобилях Ба-64. Белгородское напр.
2-й танковый корпус, обеспечивавший стык между 2-м гв. танковым корпусом и 29-м танковым корпусом, смог несколько потеснить немецкие части, находившиеся перед собой, но попал под огонь подтянутых из второй линии штурмовых и противотанковых орудий, понес потери и остановился.
К полудню 12 июля немецкому командованию стало ясно, что фронтальное наступление на Прохоровку не удалось. Тогда оно решило, форсировав р. Псел, выйти частью сил севернее Прохоровки в тылы 5-й гвардейской танковой армии, для чего были выделены 11-я танковая дивизия и оставшиеся подразделения танковой дивизии СС «Тотенкопф» (96 танков, полк мотопехоты, до 200 мотоциклистов при поддержке двух дивизионов штурмовых орудий). Группировка прорвала боевые порядки 52-й гв. стрелковой дивизии и к 13 часам овладела высотой 226,6.
Но на северных скатах высоты немцы наткнулись на упорное сопротивление 95-й гв. стрелковой дивизии полковника Ляхова. Дивизия была спешно усилена артиллерийским противотанковым резервом в составе одного ИПТАП и двух отдельных дивизионов трофейных орудий. До 18 часов дивизия успешно оборонялась от наступавших танков. Но в 20:00, после мощного авиационного налета, ввиду отсутствия боеприпасов и больших потерь личного состава, дивизия под ударами подошедших немецких мотострелковых частей отошла за селение Полежаев. Здесь уже были развернуты артиллерийские резервы, и немецкое наступление было остановлено.
Не удалось выполнить поставленные задачи и 5-й гвардейской армии. Столкнувшись с массированным огнем немецкой артиллерии и танков, пехотные подразделения продвинулись вперед на расстояние 1-3 км, после чего перешли к обороне. В полосах наступления 1-й танковой армии, 6-й гв. армии, 69-й армии и 7-й гв. армии решающего успеха также не произошло.
Советская самоходная гаубица СУ-122 в районе Прохоровского плацдарма. 14 июля 1943 г .
Ремонтники эвакуируют подбитый Т-34 под огнем противника. Эвакуация ведется строго по наставлению, чтобы лобовая броня оставалась обращенной к противнику.
«Тридцатьчетверка» завода № 112 «Красное Сормово», где-то под Обоянью. Скорее всего - 1-я танковая армия, июль 1943 г.
Таким образом, так называемое «танковое сражение под Прохоровкой» отнюдь не происходило на каком-то отдельном поле, как это говорили раньше. Операция осуществлялась на фронте протяженностью 32-35 км и представляла собой целый ряд отдельных сражений с применением танков обеими сторонами. Всего в них участвовало, по оценкам командования Воронежского фронта, 1500 танков и САУ с обеих сторон. 5-я гв. танковая армия, действовавшая в полосе протяженностью 17-19 км, вместе с приданными частями к началу боев насчитывала от 680 до 720 танков и САУ, а наступавшая немецкая группировка - до 540 танков и САУ. Кроме того, с юга в направлении ст. Прохоровка вела наступление группа «Кемпф» в составе 6-й и 19-й танковых дивизий, имевшая около 180 танков, которым противостояли 100 советских танков. Только в боях 12 июля немцы потеряли западнее и юго-западнее Прохоровки, согласно донесения командования фронтом, около 320 танков и штурмовых орудий (по другим данным - от 190 до 218), группа «Кемпф» - 80 танков, а 5-я гв. танковая армия (без учета потерь группы ген. Труфанова) - 328 танков и САУ (общие потери матчасти 5-й гв. танковой армии с приданными частями достигали 60%). Несмотря на большую концентрацию танков с обеих сторон, основные потери танковым частям были нанесены отнюдь не вражескими танками, а противотанковой и штурмовой артиллерией противников.
Танки Т-34, подбитые в ходе советского контрнаступления под Прохоровкой.
«Пантера», подбитая орудием мл. сержанта Егорова на Прохоровском плацдарме.
Контрудар войск Воронежского фронта не завершился уничтожением вклинившейся немецкой группировки и потому сразу после завершения считался неудавшимся, но, поскольку он позволил сорвать немецкое наступление в обход г. Обоянь и Курск, позднее его результаты были признаны удачей. Кроме того, необходимо учитывать и тот факт, что количество немецких танков, участвовавших в сражении, и их потери, приведенные в донесении командования Воронежским фронтом (командующий Н. Ватутин, член военного сонета - Н. Хрущев), сильно отличаются от донесений командиров подразделений. Из этого можно сделать вывод, что масштабы «Прохоровского сражения» могли быть сильно раздуты командованием фронта, чтобы оправдать большие потери личного состава и матчасти в ходе неудавшегося наступления.
Немецкий Т-34 дивизии «Дас Райх», подбитый расчетом орудия сержанта Курносова. Прохоровское напр. 14-15 июля 1943 г.
Лучшие бронебойщики 6-й гв. армии, подбившие 7 вражеских танков.
Боевые действия восточнее Белгорода
Н е меньшим ожесточением отличались бои против немецкой армейской группировки «Кемпф» в полосе обороны 7-й гвардейской армии. Это направление не считалось главным, и потому организация и плотность противотанковых орудий на 1 км фронта были ниже, чем на белгородско-курском. Считалось, что река Северный Донец и железнодорожная насыпь сыграют свою роль в обороне армейского рубежа.
5 июля немцы развернули на участке Графовка, Белгород три пехотных и три танковых дивизии и под прикрытием авиации начали форсировать Сев. Донец. После полудня их танковые подразделения пошли в наступление на участке Разумное, Крутой Лог в восточном и северо-восточном направлениях. Расположенный в районе Крутой Лог противотанковый опорный пункт до конца дня отбил две крупные танковые атаки, подбив 26 танков (из которых 7 предварительно подорвались на минах и фугасах). 6 июля немцы вновь наступали в северо-восточном направлении. Для усиления 7-й гвардейской армии командование фронта переподчинило ей четыре стрелковых дивизии. Из армейского резерва ей были переданы 31-я ИПТАБр и 114-й гвардейский ИПТАП. Для прикрытия стыка между 6-й и 7-й гвардейскими армиями были задействованы 131-й и 132-й отдельные батальоны противотанковых ружей.
Наиболее тяжелое положение сложилось в районе Ястребово, где противник сосредоточил до 70 танков и нанес удар вдоль русла р. Разумная. Подошедший сюда 1849-й ИПТАП не успел развернуться до подхода немецких войск, и тогда командир папка выдвинул вторую батарею для внезапного флангового удара по движущимся танкам. Скрываясь за строениями, батарея подошла к танковой колонне на расстояние 200-500 м и внезапным фланговым огнем подожгла шесть и полбила два танка. Далее в течение полутора часов батарея отражала танковые атаки, маневрируя между строениями, и отошла только по приказу командира полка, когда полк подготовился к бою. До конца дня полк отразил четыре крупных танковых атаки, подбив 32 танка и САУ. Потери полка составили до 20% личного состава.
Немецкая моторизованная часть в наступлении в районе Белгорода.
Для усиления обороны командир бригады выдвинул в Ястребово также 1853-й ИПТАП, который расположился вторым эшелоном за 1849-м.
7 июля немцы подтянули сюда свою артиллерию, и после мощного авиационного налета и артподготовки (с 9:00 до 12:00) их танки пошли в атаку под прикрытием огневого вала. Теперь их атака производилась по двум направлениям - вдоль р. Разумной (группа более 100 танков, САУ и других бронированных боевых машин) и фронтальным ударом от высоты 207,9 в направлении Мясоедово (до 100 танков). Пехотное прикрытие оставило Ястребово, и артполки были поставлены в тяжелое положение, так как просочившаяся вражеская пехота начала обстреливать позиции батарей с фланга и тыла. Поскольку фланги были оголены, противнику удалось охватить две батареи (3-ю и 4-ю), и тем пришлось поорудийно отходить назад, обороняясь как от танков, так и то пехоты. Тем не менее, прорыв на левом фланге был локализован стоявшим во втором эшелоне 1853-м ИПТАП. Вскоре подошли части 94-й гв. стр. дивизии, и положение, качалось, было спасено. Но к вечеру пехота, не успевшая закрепиться, попала пол мощный авиационный удар и после обработки артиллерией оставила Ястребово и Севрюково. Понесшие утром большие потери матчасти 1849-й и 1853-й ИПТАП не смогли сдержать немецких танков и пехоты, хлынувших вслед нашей бегущей пехоте, и отошли с боем, увозя с собой также все поврежденные орудия.
Противотанковые САУ «Мардер-lll» следуют по улицам Харькова.
Немецкие зенитчики прикрывают переправу через Донец. Июль 1943 г.
С 8 по 10 июля бои на данном участке носили местный характер, и казалось, что немцы выдохлись. Но в ночь на 11 июля они нанесли внезапный удар из района Мелехово на север и северо-запад с целью прорваться к Прохоровке. Оборонявшиеся на этом направлении пехотные подразделения 9-й гвардейской и 305-й стрелковой дивизии, не ожидавшие столь мощного удара, отошли. Для прикрытия оголившегося участка фронта в ночь с 11 на 12 июля была переброшена 10-я ИПТАБр из резерва Ставки. Кроме того, на данном участке были задействованы 1510-й ИПТАП и отдельный батальон ПТР. Эти силы, вместе с пехотными частями 35-го гв. стр. корпуса, не позволили развить наступление в направлении ст. Прохоровка. На этом участке немцам удалось прорваться только до реки Сев. Донец.
Последняя крупная наступательная операция проводилась немецкими войсками на южном фасе Курской дуги 14-15 июля, когда встречными ударами на Шахово из районов Озеровский и Щелоково они пытались окружить и уничтожить наши части, оборонявшиеся в треугольнике Тетеревино, Дружный, Щелоково.
«Тигр» на улице Белгорода. Июль 1943 г.
«Тигры» в бою за дер. Максимовка. Белгородское напр.
Советские разведчики в засаде у подбитой САУ «Мардер III».
Перешедшим с утра 14 июля в наступление немецким войскам удалось окружить некоторые подразделения 2 гв. т.к. и 69-й армии, но войска не только удержали большинство занятых ранее позиций, но даже постоянно контратаковали (2-й гв. т.к.). Уничтожить окруженную группировку до 15 июля не удалось, и к рассвету она с минимальными потерями вышла в расположение своих войск.
Оборонительное сражение продлилось две недели (с 5 по 18 июля) и достигло поставленной задачи: остановить и обескровить немецкие войска и сохранить собственные силы для проведения наступления.
Согласно донесениям и отчетам по действию артиллерии на Курской дуге, в период оборонительных боев всеми видами наземной артиллерии была подбита и уничтожена 1861 вражеская боевая машина (в том числе танки, САУ, штурмовые орудия, тяжелые пушечные БА и пушечные бронетранспортеры).
Ремонтники восстанавливают подбитый танк. Полевая ремонтная бригада лейтенанта Щукина. Июль 1943 г.
Наступательная операция на Орловском направлении
О собенностью наступления под Курском было то, что оно осуществлялось на широком фронте крупными силами трех фронтов (Центрального, Воронежскою и Степного), при участии левого крыла Западного и Брянского фронтов.
Территориально наступление советских войск разделялось на Орловскую наступательную операцию (левое крыло Западного, а также Центральный и Брянский фронты) и Белгородско-Харьковскую наступательную операцию (Воронежский и Степной фронты). Орловская наступательная операция началась 12 июля 1943 г. ударом Западного и Брянского фронтов, к которым 15 июля присоединился Центральный. Главная оборонительная полоса группы армий «Центр» на орловском выступе имела глубину порядка 5-7 км. Она состояла из опорных пунктов, связанных между собой сетью траншей и ходов сообщения. Перед передним краем были установлены проволочные заграждения в 1-2 ряда деревянных кольев, усиленные на ответственных направлениях проволочными заборами на металлических стойках или спиралями «Бруно». Имелись также противотанковые и противопехотные минные поля. На главных направлениях установили большое количество пулеметных бронеколпаков, из которых можно было вести плотный перекрестный огонь. Все населенные пункты приспособили для круговой обороны, по берегам рек устроили противотанковые препятствия. Однако многие инженерные сооружения не были достроены, так как немцы не верили в возможность широкого наступления советских войск на данном участке фронта.
Советские пехотинцы осваивают английский бронетранспортер «Универсал». Орловское напр. Август 1943 г.
Дли выполнения наступательной операции Генеральный штаб подготовил следующие ударные группировки:
- на северо-западной оконечности орловского выступа, в месте слияния рек Жиздра и Рессета (50-я армия и 11-я гв. армия);
- в северной части выступа, в районе города Волхов (61-я армия и 4-я танковая армия);
- в восточной части выступа, восточнее Орла (3-я армия, 63-я армия и 3-я гвардейская танковая армия);
- в южной части, в районе ст. Поныри (13-я, 48-я, 70-я армии и 2-я танковая армия).
Силам наступавших фронтов противостояли немецкие 2-я танковая армия, 55-й, 53-й и 35-й армейские корпуса. Согласно данным отечественной разведки они имели (с учетом армейских резервов) до 560 танков и САУ. В дивизиях первого эшелона насчитывалось 230-240 танков и САУ. В состав группировки, действовавшей против Центрального фронта, входили три танковые дивизии: 18-я, 9-я и 2-я. располагавшиеся в полосе наступления нашей 13-й армии. В полосе наступления 48-й и 70-й армий немецкие танковые части отсутствовали. На стороне наступавших было абсолютное превосходство в живой силе, артиллерии, танках и авиации. На главных направлениях превосходство по пехоте составляло до 6 раз, по артиллерии до 5...6 раз, по танкам - до 2,5...3 раз. Немецкие танковые и противотанковые подразделения были значительно ослаблены в предшествующих боях и потому не оказали большого сопротивления. Быстрый переход советских войск от обороны к широкомасштабному наступлению не дал немецким войскам возможности провести реорганизацию и закончить ремонтно-восстановительные работы. По донесениям наступавших частей 13-й армии, все захваченные немецкие походные ремонтные мастерские были забиты поврежденной боевой техникой.
Т-34, оборудованные минными тралами ПТ-3, движутся к фронту. Июль-август 1943 г.
Немецкое противотанковое орудие РаК 40 ведет огонь по атакующим советским танкам. На щите орудия закреплены ножницы для резки колючей проволоки. Август 1943 г.
Подразделение истребителей танков и штурмовых орудий на отдыхе.
Советский танк 22-й тбр. входит в горящее село. Воронежский фронт.
Немецкий танк PzKpfw IV Ausf H, подбитый орудием Глаголева. Орловское напр., август 1943 г.
Утром 12 июля, в 5:10, сразу после дожля, советское командование предприняло авиационно-артиллерийскую подготовку, а в 5:40 начался штурм орловского выступа с севера и северо-востока. К 10:00 главная оборонительная полоса немецких войск была прорвана в трех местах, и в прорыв пошли части 4-й танковой армии. Однако к 16:00 немецкое командование смогло перегруппировать силы и, отведя ряд подразделений из-под ст. Поныри, остановить развитие советского наступления. К вечеру первого дня наступления на северо-западе советские войска смогли продвинуться на 10-12 км, на севере - до 7,5 км. На восточном направлении продвижение было незначительным.
На следующий день северо-западная группировка была направлена на уничтожение крупных опорных пунктов в селах Старица и Ульяново. Используя дымовую завесу и демонстрируя атаку с. Старица с севера, наступающие части скрытно обошли населенные пункты и нанесли танковый удар с юго-востока и запада. Несмотря на хорошее обеспечение населенных пунктов, вражеский гарнизон был полностью уничтожен. В этом бою лучше всего проявили себя подразделения инженерно-штурмовых поиск, которые умело «выкуривали» огнеметами немецкие огневые точки в домах. В это время в с. Ульяново наступающие войска ложными атаками оттянули на западную окраину весь немецкий гарнизон, что позволило практически беспрепятственно ворваться в село на танках со стороны с. Старица. При освобождении этого важного опорного пункта потери со стороны наступавших были небольшими (всего десять человек убитыми).
С ликвидацией этих узлов сопротивления нашим войскам открылся путь на юг и юго-восток. Наступающие в этих направлениях войска создали угрозу коммуникациям немцев между Орлом и Брянском. За два дня боев, но показаниям пленных, немецкие 211-я и 293-я пехотные дивизии были практически уничтожены, а 5-я танковая дивизия, понесшая большие потери, была выведена в тыл. Оборона немецких войск была прорвана на фронте 23 км и на глубину до 25 км. Однако немецкое командование грамотно оперировало имеющимися резервами, и к 14 июля наступление на данном участке было приостановлено. Бои приняли позиционный характер.
Войска 3-й армии и 3-й гвардейской танковой армии, наступавшие на Орел с востока, успешно форсировали несколько водных преград и, обходя очаги сопротивления, пытались с ходу прорваться к Орлу. К моменту ввода в бой 18 июля. 3 гв. танковая армия имела танков Т-34 - 475, танков Т-70 - 224, орудий и минометов - 492. Они создали для немецких войск серьезную опасность рассечения их группировки пополам, и потому против них вечером 19 июля были введены противотанковые резервы.
Бойцы и командиры инженерно-саперной штурмовой бригады, отличившиеся в боях за Орел.
Понтонный парк Н-2-П движется к фронту. Орловское напр.
«Вперед, на Орел!» Тяжелые 203-мм гаубицы Б-4 на марше.
Однако, поскольку фронт был прорван на широком участке, действия немецкого командования напоминали латание прорех в «Тришкином кафтане», и были малоэффективны.
22 июля передовые части 61-и армии ворвались в Волхов, улучшив положение войск Брянского фронта. Одновременно войска 11-й гв. армии перерезали шоссе Болхов - Орел, создав немецкой Болховской группировке угрозу окружения.
В это время 63-я армия и части 3-й гв. танковой армии вели тяжелые бои с 3-й танковой дивизией немцев, переброшенной из Ново-Сокольников, и подразделениями 2-й танковой и 36-й механизированной дивизий, переброшенными из-под Понырей. Особенно тяжелые бои развернулись в междуречье Зуша, Олешня, где у немцев имелся хорошо подготовленный оборонительный рубеж, который они пытались занять подходящими силами. Войска 3-й армии с ходу захватили плацдарм на берегу р. Олешня в районе Александрова, куда началась переброска танков 3-й гв. танковой армии. Но южнее Александровки наступление было малоуспешно. Особенно тяжело было бороться с закопанными в землю немецкими танками и штурмовыми орудиями. Тем не менее, к 19 июля наши войска вышли к р. Олешня на всем ее протяжении. В ночь на 19 июля по немецкому рубежу обороны на р. Олешня был нанесен мошный авиационный налет, а утром началась артподготовка. В полудню Олешня была форсирована в нескольких местах, что создало угрозу окружения всей Мненской группировки немцев, и 20 июля они оставили город почти без боя.
15 июля к наступательным действиям перешли и подразделения Центрального фронта, которые воспользовались отводом части немецких сил из-под Понырей. Но до 18 июля успехи Центрального фронта были довольно скромными. Лишь утром 19 июля Центральный фронт прорвал немецкую полосу обороны на 3...4 км в направлении на северо-запад, в обход Орла. В 11 часов в прорыв были введены танки 2-й танковой армии.
Экипаж СУ-122 получает боевую задачу. Севернее Орла, август 1943 г.
СУ-152 майора Санковского, уничтожившая в первом бою 10 немецких танков. 13-я армия, август 1943 г.
Интересно отметить, что артиллерийские орудия, переданные танковым войскам для усиления, буксировались некоторыми наступавшими танками 16-го тк. (для чего танки были дооборудованы буксирными крюками), а их расчеты составляли танковые десанты. Единство боеприпасов танковых и противотанковых орудий помогало справиться с проблемой боепитания орудий, а большая часть боекомплекта подвозилась штатными тягачами (автомобили «Студебеккере, «Джи-Эм-Си», ЗиС-5 и трактор «СТЗ-Нати») и использовалась как артиллеристами, так и танкистами. Такая организаций помогла зффективно использовать артиллерию и танки при преодолении укрепленных пунктов противника. Но по танкам им стрелять приходилось мало. Основными целями советских танков и противотанковой артиллерии были пулеметные бронеколпаки, противотанковые орудия и немецкие САУ. Однако 3-й тк. той же 2-й танковой армии использовал приданную противотанковую и легкую артиллерию неграмотно. Полки цртбригады были приданы танковым бригадам, которые раздробили их на бага-реи, передав танковым батальонам. Это разрушило руководство бригадой, приведя ктому, что батареи предоставлялись сами себе. Командиры танковых батальонов требовали, чтобы батареи сопровождали танки своим ходом в их боевых порядках, что привело к неоправданно большим потерям матчасти и личного состава 2-й ИПТАБр (грузовые автомобили в боевых порядках танков представляли собой легкую добычу для всех видов оружия). Да и сам 3-й тк. понес большие потери в районе Тросна, пытаясь без разведки и артиллерийской поддержки атаковать в лоб укрепленные позиции немецких гренадеров, усиленные истребительно-противотанковыми САУ и штурмовыми орудиями. Наступление Центрального фронта развивалось медленно. Для ускорения продвижения частей фронта и ввиду больших потерь в танках, 24-26 июля Ставка передала 3-ю гв. танковую армию из Брянского фронта в Центральный. Однако к этому времени 3-я гв. танковая армия также понесла большие потери и потому не смогла серьезно повлиять на скорость продвижения фронта. 22-24 июля для оборонявшихся под Орлом немецких войск создалось наиболее тяжелое положение. К западу от Волхова советские войска создали наибольшую угрозу основным коммуникациям немецких войск. 26 июля и ставке Гитлера состоялось специальное совещание, посвяшенное положению немецких войск на Орловском плацдарме. В результате совещания было принято решение об отводе всех немецких войск с Орловского плацдарма за линию «Хаген». Однако отступление необходимо было по возможности задерживать из-за неготовности линии обороны в инженерном отношении. Тем не менее, с 31 июля немцы начали планомерный отвод своих войск с Орловского плацдарма.
Для увеличения - нажмите на изображение
В первый числах августа начались бои за предместья г. Орел. 4 августа в восточных предместьях города бои вели 3-я и 63-я армия. С юга Орел охватывали подвижные соединения Центрального фронта, что поставило обороняющиеся немецкие войска в тяжелое положение и принудило к срочному отходу. К 5 августа бои в городе переместились на западные окраины, а 6 августа город был полностью освобожден.
На завершающем этапе борьбы за Орловский плацдарм бои развернулись за город Карачев, прикрывающий подступы к Брянску. Бои за Карачев начались 12 августа. Важную роль в ходе наступления здесь сыграли инженерные части, восстанавливавшие и разминировавшие дороги, разрушенные немецкими войсками при отступлении. К исходу 14 августа наши войска прорвали немецкую оборону восточнее и северо-восточнее Карачева и на следующий день овладели городом. С освобождением Карачева ликвидация Орловской группировки была практически закончена. К 17-18 августа наступающие советские войска вышли к линии «Хаген».
С читается, что наступление на Южном фасе Курской дуги началось 3 августа, но это не совсем так. Еще 16 июля немецкие войска, находившиеся в районе Прохоровского плацдарма, опасаясь фланговых ударов советских войск, начали отход на исходные позиции под прикрытием мощных арьергардов. Но советские войска не смогли сразу начать преследование врага. Лишь 17 июля части 5-й гв. армии и 5-й гв. танковой армий смогли сбить арьергарды и продвинуться на 5-6 км. 18-19 июля к ним присоединились 6-я гв. армия и 1-я танковая армия. Танковые части продвинулись на 2-3 км., но пехота за танками не пошла. В целом, продвижение наших войск в эти дни было незначительным. 18 июли в бой должны были быть введены все имеющиеся силы Степного фронта под командованием генерала Конева. Однако до исхода 19 июля фронт занимался перегруппировкой сил. Только 20 июля войскам фронта в составе пяти общевойсковых армий удалось продвинуться на 5-7 км.
22 июля войска Воронежского и Степного фронтов перешли во всеобщее наступление и к исходу следующего дня, прорвав немецкие заслоны, в основном вышли на позиции, которые занимали наши войска до начала немецкого наступления 5 июля. Однако дальнейшее продвижение войск было остановлено немецкими резервами.
Ставка требовала немедленно продолжать наступление, но для его успеха требовалась перегруппировка сил и пополнение личного состава и материальной части. Выслушав доводы командующих фронтами, Ставка перенесла срок дальнейшего наступления на 8 дней. Всего к началу второй фазы Белгородско-Харьковской наступательной операции в войсках Воронежского и Степного фронтов насчитывалось 50 стрелковых дивизий. 8 танковых корпусов, 3 мехкорпуса и, кроме того, 33 танковых бригады, несколько отдельных танковых полков и самоходно-артиллерийских полков. Несмотря на проведенную перегруппировку и пополнение, танковые и артиллерийские подразделения не были укомплектованы полностью. Несколько лучшим положение было у Воронежского фронта, в полосе которого ожидались более мощные контрудары немецких войск. Так, 1-я танковая армия к началу контрнаступления имела танков Т-34 - 412, Т-70 - 108, Т-60 - 29 (всего - 549). 5-я гв. танковая армия в то же время насчитывала 445 танков всех типов и 64 бронеавтомобиля.
Артиллеристы истребительной бригады (общевойскового типа) преследуют отступающего врага .
Наступление началось на рассвете 3 августа мощной артподготовкой. В 8 утра в наступление пошли пехота и танки прорыва. Огонь немецкой артиллерии был беспорядочным. В воздухе безраздельно господствовала наша авиация. К 10 часам передовые части 1-й танковой армии переправились через реку Ворксла. В первой половине дня пехотные части продвинулись на 5...6 км, и командующий фронтом генерал Ватутин ввел в бой главные силы 1-й и 5-й гв. танковых армий. К исходу дня части 1-й танковой армии продвинулись в глубину немецкой обороны на 12 км и подошли к Томаровке. Здесь они встретили мощную противотанковую оборону и были временно остановлены. Соединения 5-й гв. танковой армии продвинулись значительно дальше - до 26 км и вышли в район Добрая воля.
В более сложной обстановке наступали севернее Белгорода части Степного фронта. Не имея таких средств усиления, как Воронежский, его наступление развивалось медленнее, и к концу дня, даже после ввода в бой танков 1-го мехкорпуса, части Степного фронта продвинулись всего на 7...8 км.
4 и 5 августа основные усилия Воронежского и Степного фронтов были направлены на ликвидацию томаровского и белгородского углов сопротивления. Утром 5 августа части 6-й гв. армии завязали бои зa Томаровку и к вечеру очистили ее от немецких войск. Противник активно контратаковал группами по 20-40 танков при поддержке штурмовых орудий и мотопехоты, но безуспешно. К утру 6 августа томаровский узел сопротивления был очищен от немецких войск. Подвижная группа Воронежского фронта в это время продвинулась вглубь обороны противника на 30-50 км, создав обороняющимся войскам угрозу окружения.
5 августа войска Воронежского фронта завязали бои за Белгород. Войска 69-й армии вошли в город с севера. Форсировав Северный Донец, к восточным окраинам вышли войска 7-й гв. армии, а с запада Белгород обходили подвижные соединения 1-го мехкорпуса. К 18 часам город был полностью очищен от немецких войск, было захвачено большое количество брошенной немецкой техники и боеприпасов.
Освобождение Белгорода и уничтожение томаровского узла сопротивления позволило наступавшим подвижным группам Воронежского фронта в составе 1-й и 5-й гв. танковых армий пыйти на оперативный простор. К исходу третьего дня наступления стало ясно, что темп наступления советских войск на Южном фасе значительно выше, чем пол Орлом. Но для успешного наступления Степного фронта ему не хватало танков. К концу дня по просьбе командования Степного фронта и представителя Ставки фронту было выделено для пополнения 35 тыс. человек, 200 танков Т-34, 100 танков Т-70 и 35 - КВ-lc. Кроме того, фронт был усилен двумя инженерными бригадами и четырьмя полками самоходной артиллерии.
Гренадер после боя. Август 1943 г.
В ночь на 7 августа советские войска атаковали узел сопротипления немцев в Борисовке и к полудню следующего дня взяли его. Вечером наши войска взяли Грайворон. Здесь разведка донесла, что к городу движется большая колонна немецких войск. Командующий артиллерией 27-й армии распорядился выдвинуть для уничтожения колонны все имеющиеся артиллерийские средства. Более 30 крупнокалиберных орудии и дивизион реактивных минометов неожиданно открыли огонь по колонне, в то время, как новые орудия спешно устанавливались на позициях и включались в стрельбу. Удар был столь неожиданным, что многие немецкие машины были брошены совершенно исправными. Всего в обстреле приняли участие более 60 орудий калибра от 76 до 152 мм и около 20 реактивных минометов. Более пятисот трупов, а также до 50 танков и штурмовых орудий оставили немецкие войска. По показаниям пленных, это были остатки 255, 332, 57-й пехотных и части 19-й танковой дивизии. В ходе боев 7 августа прекратила существование Борисовская группировка немецких войск.
8 августа в состав Степного фронта была передана правофланговая 57-я армия Юго-Западного фронта, а 9 августа также и 5-я гв. танковая армия. Основное направление наступления Степного фронта теперь было в обход Харьковской группировки немецких войск. Одновременно 1-я танковая армия получила приказ перерезать основные железнодорожные и шоссейные дороги, ведущие от Харькова к Полтаве, Краснограду и Лозовой.
К исходу 10 августа 1-й танковой армии удалось захватить железную дорогу Харьков-Полтава, но дальше ее продвижение на юг было остановлено. Тем не менее, советские войска подошли к Харькову на расстояние 8-11 км, угрожая коммуникациям харьковской оборонительной группировки немецких войск.
Штурмовое орудие StuG 40, подбитое орудием Головнева. Район Ахтырки.
Советские самоходные орудия СУ-122 в наступлении на Харьков. Август 1943.
Противотанковая пушка РаК 40 на прицепе у тягача RSO, оставленные после артобстрела под Богодуховом .
Танки Т-34 с пехотным десантом в наступлении на Харьков.
Для того, чтобы как-то поправить положение, немецкие войска 11 августа нанесли на Богодуховском направлении контрудар по частям 1-й танковой армии спешно собранной группировкой, в которую входили 3-я танковая дивизия и части танковых дивизий СС «Тотенкопф», «Дас Райх» и «Викинг». Этот удар существенно замедлил темп наступления не только Воронежского, но и Степного фронта, так как у последнего пришлось взять часть подразделений для образования оперативного резерва. К 12 августа на Валковском направлении южнее Богодухова немцы постоянно атаковали танковыми и мотопехотными подразделениями, но решающего успеха достичь не смогли. Как не смогли вновь отбить железную дорогу Харьков-Полтава. Для усиления 1-й танковой армии, которая к 12 августа насчитывала всего 134 танка (вместо 600), на Богодуховское направление была переброшена также потрепанная 5-я гв. танковая армия, в составе которой насчитывалось 115 исправных танков. 13 августа немецкой фуппировке в ходе боев удалось несколько вклиниться в стык между 1-й танковой армией и 5-й гв. танковой армией. Противотанковая артиллерия обеих армий прекратила свое существование, и командующий Воронежским фронтом ген. Ватутин принял решение ввести в бой резервы 6-й гв. армии и всю артиллерию усиления, которая развернулась южнее Богодухова.
14 августа интенсивность немецких танковых атак спала, в то время, как части 6-й гв. армии добились значительных успехов, продвинувшись на 4-7 км. Но на следующий день немецкие войска, перегруппировав силы, прорвали полосу обороны 6-го танкового корпуса и вышли в тыл 6-й гв. армии, которая вынуждена была отойти к северу и перейти к обороне. На следующий день немцы пытались развить свой успех в полосе 6-й гв. армии, но все их усилия окончились ничем. В ходе Богодуховской операции против вражеских танков особенно хорошо проявили себя пикируюшие бомбардировщики «Петляков», и в тоже время отмечалась недостаточная эффективность штурмовиков «Ильюшин» (кстати, такие же результаты отмечались и во время оборонительных боев на северном фасе).
Экипаж пытается выровнять опрокинувшийся танк PzKpfw III Ausf M. Танковая дивизия СС «Дас Райх».
Немецкие войска отступают за реку Донец. Август 1943 г.
Танки Т-34, подбитые в районе Ахтырки.
Советские войска движутся к Харькову.
Степной фронт имел задачу уничтожить харьковский оборонительный узел и освободить Харьков. Командующий фронтом И. Конев, получив разведданные об оборонительных сооружениях немецких войск в районе Харькова, принял решение уничтожить по возможности немецкую группировку на подступах к городу и не допустить отвода немецких танковых войск в городскую черту. 11 августа передовые части Степного фронта подошли к внешнему оборонительному обводу города и начали его штурм. Но только на следующий день, после ввода всех артиллерийских резервов, удалось несколько вклиниться в него. Положение усугублялось тем, что 5-я гв. танковая армия была задействована в отражении немецкого улара в районе Богодухова. Танков не хватало, но благодаря действиям артиллерии, 13 августа 53-я, 57-я, 69-я и 7-я гв. армии прорвали внешний оборонительный обвод и подошли к пригородам.
В период 13-17 августа советские войска завязали бои на окраинах Харькова. Бои не прекращались и ночью. Советские войска несли большие потери. Так, в некоторых полках 7-й гв. армии 17 августа насчитывалось не более 600 человек. 1-й мехкорпус имел всего 44 танка (меньше численности танковой бригады), более половины - легкие. Но обороняюшаяся сторона также несла большие потери. По донесениям пленных, в некоторых ротах обороняющихся в Харькове частей группы «Кемпф» оставалось по 30...40 человек.
Немецкие артиллеристы ведут огонь из гаубицы IeFH 18 по наступающим советским войскам. Харьковское направление, Август 1943 г.
«Студебеккеры» с противотанковыми орудиями ЗИС-3 на прицепе следуют за наступающими войсками. Харьковское направление.
Тяжелый танк «Черчилль» 49-го гвардейского тяжелотанкового полка прорыва 5-й танковой армии следует мимо разбитого восьми-колесного бронеавтомобиля SdKfz 232. На борту башни танка надпись "За Радяньску Украину». Харьковское направление, июль-август 1943 г .
Схема Белгородско-Харьковской наступательной операции.
Для увеличения - нажмите на изображение
18 августа немецкие войска предприняли еше одну попытку остановить войска Воронежского фронта, нанеся удар севернее Ахтырки во фланг 27-й армии. В ударной группировке были задействованы моторизованная дивизия «Гроссдойчланд», переброшенная из-под Брянска. 10-я моторизованная дивизия, части 11-й и 19-й танковых дивизий и два отдельных батальона тяжелых танков. Группировка насчитывала около 16 тыс. солдат, 400 танков, около 260 орудий. Группировке противостояли части 27-й армии в составе ок. 15 тыс. солдат, 30 танков и до 180 орудий. Для отражения контрудара могло быть привлечено с соседних участков до 100 танков и 700 орудий. Однако командование 27-й армии опоздало с оценкой сроков наступления ахтырской группировки немецких войск, и потому переброска подкреплений началась уже в ходе начавшегося немецкого контрнаступления.
Утром 18 августа немцы провели сильную артподготовку и начали наступление на позиции 166-й дивизии. До 10 часов артиллерия дивизии успешно отражала атаки немецких танков, но после 11 часов, когда немцы ввели в бой до 200 танков, артиллерия дивизии была выведена из строя, и фронт был прорван. К 13 часам немцы прорвались к расположению штаба дивизии, а к концу дня продвинулись узким клином на глубину до 24 км в юго-восточном направлении. Для локализации удара были введены 4-й гв. танковый корпус и подразделения 5-го гв. танкового корпуса, которые атаковали прорвавшуюся группировку во фланг и в тыл.
Дальнобойное 152-мм орудие Бр-2 готовится открыть огонь по отступающим немецким войскам.
Немецкие артиллеристы отражают атаку советских войск.
Несмотря на то, что удар ахтырской группировки был остановлен, он сильно замедлил продвижение войск Воронежского фронта и усложнил операцию по окружению харьковской группировки немецких войск. Лишь 21-25 августа ахтырская фуппировка била уничтожена и город освобожден.
Советская артиллерия вступает в Харьков.
Танк Т-34 на окраинах Харькова.
«Пантера», подбитая расчетом гв. старшего сержанта Парфенова на окраине Харькова.
В то время, когда войска Воронежского фронта вели бои в районе Богодухова, передовые части Степного фронта приблизились к Харькову. 18 августа войска 53-й армии начали бои за сильно укрепленный лесной массив на северо-западной окраине города. Немцы превратили его в укрепленный район, напичканный пулеметными точками и противотанковыми орудиями. Все попытки армии прорваться через массив в город были отбиты. Лишь с наступлением темноты, выдвинув всю артиллерию на открытые позиции, советским войскам удалось сбить оборонявшихся с их позиций, и к утру 19 августа они вышли к реке Уды и в некоторых местах начали форсирование.
Ввиду того, что большая часть путей отступлении немецкой группировки из Харькова была отрезана, а над самой группировкой нависла угроза полного окружения, во второй половине дня 22 августа немцы начали выводить свои подразделения из городской черты. Однако все попытки советских войск ворваться в город наталкивались на плотный артиллерийско-пулеметный огонь частей, оставленных в арьергарде. Чтобы не позволить немецким войскам увести боеспособные части и исправную технику, командующий Степным фронтом отдал приказ о проведении ночного штурма. Огромные массы войск были сосредоточены на небольшой территории, прилегающей к городу, и в 2 часа ночи 23 августа начали штурм.
«Прирученная» «Пантера» на улице освобожденного Харькова. Август-сентябрь 1943 г.
Общие потери танковых армий в ходе наступательных операций
Примечание: Первая цифра - танки и САУ всех марок, в скобках - Т-34
Безвозвратные потери составляли по танкам Т-34 - до 31%, по танкам Т-70 - до 43 % от общих потерь Знаком «~» помечены очень противоречивые данные, полученные косвенным способом.
Первыми в город ворвались подразделения 69-й армии, за ними с боями двигались части 7-й гвардейской армии. Немцы отходили, прикрываясь сильными арьергардами, усиленными танками и штурмовыми орудиями. В 4 часа 30 минут 183-я дивизия вышла на площадь Дзержинского, а к рассвету город в основном был освобожден. Но лишь после полудня закончились бои на его окраинах, где улицы были забиты брошенной при отступлении техникой и оружием. Вечером того же дня Москва салютовала освободителям Харькова, но еще неделю длились бои по уничтожению остатков харьковской оборонительной группировки. 30 августа жители Харькова праздновали полное освобождение города. Курская битва закончилась.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
К урская битва стала первым сажением второй мировой войны, в котором с обеих сторон приняли участие массы танков. Наступавшие пытались использовать их по традиционной схеме - для проламывания оборонительных рубежей на узких участках и дальнейшего развития наступления. Оборонявшиеся также опирались на опыт 1941-42 гг. и первоначально использовали свои танки для проведения контрударов, призванных восстановить сложное положение на отдельных участках фронта.
Однако, такое использование танковых частей не оправдалось, так как обе стороны недооценивали возросшую мошь противотанковой обороны своих противников. Для немецких войск оказалась неожиданной высокая плотность советской артиллерии и хорошая инженерная подготовка полосы обороны. Советское же командование не ожидало высокой маневренности немецких противотанковых подразделений, быстро перегруппировывавшихся и встречавших контратакующие советские танки метким огнем из засад даже в условиях собственною наступления. Как показала практика в ходе Курской битвы, немцы добивались лучших результатов, используя танки на манер САУ, ведя огонь по позициям советских войск с большого расстояния, в то время как пехотные подразделения штурмовали их. Оборонявшиеся же добивались лучших результатов, также используя танки «по-самоходному», ведя огонь из закопанных в землю танков.
Несмотря на высокую концентрацию танков в армиях обеих сторон, главным противником бронированных боевых машин, по-прежнему остались противотанковая и самоходная артиллерия. Суммарная роль авиации, пехоты и танков в борьбе с ними была невелика - менее 25% от общего количества подбитых и уничтоженных.
Тем не менее, именно Курская битва стала событием, подтолкнувшим разработку обеими сторонами новой тактики применения танков и САУ в наступлении и обороне.
Курская битва. Хронология СЛАВЫ.
Если Московская битва была примером героизма и самоотверженности, когда отступать уже действительно некуда было, а Сталинградская битва заставила Берлин впервые погрузиться в траурные тона, то окончательно объявила миру, что теперь немецкий солдат будет только отступать. Больше ни одного клочка родной земли отдано врагу не будет! Не зря все историки, как гражданские, так и военные сходятся в едином мнении – битва на Курской дуге
окончательно предопределила исход Великой Отечественной, а вместе с ней, и исход Второй Мировой войны. Не поддается сомнению и то, что значение Курской битвы
было правильно понято всем мировым сообществом.
Перед тем, как подойти к этой героической странице нашей Родины, сделаем небольшую сноску. Сегодня, да и не только сегодня, западные историки приписывают победу во второй мировой, американцам, Монтгомери, Эйзенхауэру, но только не героям советской армии. Мы должны помнить и знать свою историю, и мы должны гордиться тем, что принадлежим к народам, избавившим мир от страшной болезни – фашизма!
1943-й год. Война переходит в новую фазу, стратегическая инициатива уже в руках советской армии. Это понимают все, в том числе и немецкие штабисты, которые, тем не менее, разрабатывают новое наступление. Последнее наступление немецкой армии. В самой Германии дела обстоят уже не так радужно, как в начале войны. Союзники высаживаются в Италии, греческие и югославские набирают силу, в Северной Африке потеряны все позиции. А сама хваленая немецкая армия уже претерпела изменения. Теперь под ружье сгоняют всех. Пресловутый арийский тип немецкого солдата разбавлен всеми национальностями. Восточный фронт – страшный сон любого немца. И только бесноватый Геббельс продолжает вещать о непобедимости немецкого оружия. Только вот верит ли в это кто-то, кроме него самого, да Фюрера?
Курская битва – прелюдия.
Можно сказать, что Курская битва кратко характеризовала новый виток в распределении сил на восточном фронте. Вермахту нужна была победа, нужно было новое наступление. И оно было запланировано на Курском направлении. Немецкое наступление носила кодовое наименование операция «Цитадель» . Планировалось нанести два удара по Курску из Орла и Харькова, Окружить советские части, разгромить их и устремиться в дальнейшее наступление на юг. Характерно, что немецкие генералы все еще продолжали планировать разгром и окружение советских частей, хотя еще совсем недавно, сами попали и в окружение и под полный разгром под Сталинградом. Замылился глаз штабистов, или директивы от Фюрера стали уже чем-то сродни приказам Всевышнего.
Фото немецких танков и солдат перед началом Курской битвы
Немцы собрали для наступления огромные силы. Около 900 тысяч солдат, более 2 тысяч танков, 10 тысяч орудий и 2 тысячи самолетов.
Однако ситуация первых дней войны уже была невозможна. Ни численного, ни технического, а главное – ни стратегического преимущества вермахт не имел. С советской стороны в Курскую битву
готовы были вступить более одного миллиона солдат, 2 тысячи самолетов, почти 19 тысяч орудий и около 2 тысяч танков. И, что важнее всего – стратегическое и психологическое превосходство советской армии уже не подлежало сомнению.
План противодействия вермахту был прост и в то же время совершенно гениален. Предполагалось обескровить немецкую армию в тяжелых оборонительных боях, а затем начать контрнаступление. План сработал блестяще, как показала сама .
Разведка и Курская битва.
Адмирал Канарис, руководитель «Абвера» - немецкой военной разведки, никогда не терпел столько профессиональных поражений, как во время войны на восточном фронте. Прекрасно подготовленные агенты, диверсанты и шпионы Абвера, и на Курской дуге опростоволосились. Ничего не узнав о планах советского командования, о расположении войск, «Абвер» стал невольным свидетелем очередного триумфа советской разведки. Дело в том, что план немецкого наступления заблаговременно был уже на столе командующих советскими войсками. День, время начала наступления, вся операция «Цитадель» были известны. Теперь оставалось только расположить мышеловку и захлопнуть капкан. Начиналась игра в «кошки-мышки». И как тут не удержаться и не сказать, что кошкой теперь были наши войска?!
Курская Битва – начало.
И вот все началось! Утро 5 июля 1943 года, тишина над степями доживает последние мгновенья, кто–то молится, кто-то пишет последние строчки письма любимой, кто-то просто наслаждается еще одним мгновеньем жизни. За несколько часов до немецкого наступления на позиции вермахта обрушилась стена свинца и огня. Операция «Цитадель»
получила первую пробоину. По всей линии фронта, по немецким позициям был нанесен артиллерийский удар. Суть этого предупреждающего удара была даже не столько в нанесении урона врагу, сколько в психологии. Психологически надломленные немецкие войска пошли в атаку. Первоначальный план был уже нерабочим. За день упорных боев немцы смогли продвинуться на 5-6 километров! И это непревзойденные тактики и стратеги, чьи подкованные сапоги топтали европейскую землю! Пять километров! Каждый метр, каждый сантиметр советской земли давался агрессору с неимоверными потерями, с нечеловеческим трудом.
Основной удар немецкий войск пришелся по направлению – Малоархангельск – Ольховатка - Гнилец. Немецкое командование стремилось пройти к Курску по кратчайшему пути. Однако сломить 13-ю советскую армию не удалось. Немцы бросили в бой до 500 танков, в том числе и новую разработку, тяжелый танк «Тигр». Дезориентировать советские войска широким фронтом наступления так и не получилось. Отступление было отлично организовано, уроки первых месяцев войны учтены, к тому же немецкое командование не смогло предложить что-то новое в наступательных действиях. А рассчитывать на высокий боевой дух гитлеровцев уже не приходилось. Советские солдаты защищали свою страну, и воины – герои были просто непобедимы. Как же тут не вспомнить прусского короля Фридриха II, который первым сказал, что русского солдата можно убить, но невозможно победить! Может, прислушайся немцы к своему великому предку, не было бы этой катастрофы, под названием Мировая Война.
Фото битвы на Курской дуге (слева советские солдаты ведут бой из немецкого окопа, справа атака русских солдат)
Первый день битвы на курской дуге
подходил к концу. Уже было понятно, что инициативу вермахт упустил. Генеральный штаб требовал от командующего группой армий Центр, фельдмаршала Клюге вводить резервы и вторые эшелоны! А ведь это только один день!
В то же время, силы советской 13-й армии пополнились резервом, и командование центральным фронтом приняло решение нанести ответный контрудар утром 6-го июля.
Курская битва – противостояние.
Русские командиры достойно ответили немецким штабистам. И если один германский ум уже был оставлен в котле под Сталинградом, то на Курской дуге
немецким генералам противостояли не менее талантливые военачальники.
Немецкая операция «Цитадель»
курировалась двумя талантливейшими генералами, этого у них не отнять, фельдмаршалом фон Клюге и генералом Эрихом фон Манштейном. Координацию советских фронтов осуществляли маршалы Г. Жуков и А. Василевский. Непосредственно фронтами командовали: Рокоссовский – Центральный фронт, Н. Ватутин – Воронежский фронт, и И. Конев – Степной фронт.
Всего шесть дней просуществовала операция «Цитадель»
, шесть дней немецкие части пытались продвигаться вперед, и все эти шесть дней стойкость и мужество простого советского солдата срывала все планы врага.
12 июля обрела нового, полноценного хозяина. Войска двух советских фронтов, Брянского и Западного начали наступательную операцию на немецкие позиции. Эту дату можно принимать за начало конца третьего Рейха. С этого дня и до самого окончания войны германское оружие больше не познало радость побед. Теперь советской армией велась война наступательная, война освободительная. В ходе наступления были освобождены города: Орел, Белгород, Харьков. Немецкие попытки контратаковать не имели никакого успеха. Уже не сила оружия определяла исход войны, а ее духовность, ее предназначение. Советские герои освобождали свою землю, и ничего не могло остановить эту силу, казалось, сама земля помогает солдатам, идти и идти, освобождая город за городом, селение за селением.
49 дней и ночей шла ожесточенная битва на Курской дуге
, и в это время полностью определилось будущее каждого из нас.
Курская дуга. Фото русских пехотинцев идущих в бой под прикрытием танка
Курская битва. Фото величайшего танкового сражения
Курская битва. Фото русских пехотинцев на фоне подбитого немецкого танка "тигр"
Битва на Курской дуге. Фото русского танка на фоне подбитого "тигра"
Курская битва – величайшее танковое сражение.
Ни до, ни после, мир не знал такого сражения. Более 1500 танков с обеих сторон на протяжении всего дня 12 июля 1943 года, вели тяжелейшие бои на узком пяточке земли возле деревни Прохоровка. Изначально, уступая немцам в качестве танков и в количестве, советские танкисты покрыли свои имена бесконечной славой! Люди горели в танках, подрывались на минах, броня не выдерживала попадания немецких снарядов, но битва продолжалась. В этот момент больше ничего не существовало, ни завтра, ни вчера! Самоотверженность советского солдата, в очередной раз удивившего мир, не позволила немцам ни выиграть само сражение, ни стратегически улучшить свои позиции.
Битва на Курской дуге. Фото подбитых немецких САУ
Битва на Курской дуге! Фото подбитого немецкого танка. Работа Ильина (надпись)
Битва под Курском. Фотография подбитого немецкого танка
Битва под Курском. На фото русские солдаты осматривают подбитую немецкую САУ
Курская битва. На фото русские офицеры танкисты осматривают пробоины у "тигра"
Битва под Курском. Работой доволен! Лицо героя!
Курская битва - Итоги
Операция «Цитадель»
показала миру, что гитлеровская Германия больше не способна вести агрессию. Переломный момент Второй мировой войны, по утверждению абсолютно всех историков и военных специалистов, наступил именно на Курской Дуге
. Недооценить значение Курской
битвы сложно.
Пока на восточном фронте немецкие войска несли огромные потери, восполнять их приходилось, перебрасывая резервы с других частей покоренной Европы. Не удивительно, что англо-американская высадка в Италии совпала с Курской битвой
. Теперь война пришла и в западную Европу.
Сама же немецкая армия была окончательно и бесповоротно надломлена психологически. Разговоры о превосходстве арийской расы сошли на нет, да и сами представители этой самой расы уже не были полу-богами. Многие так и остались лежать в бескрайних степях под Курском, а те, кто выжил, уже не верил, что война будет выиграна. Пришла очередь думать о защите собственного «Фатерланда». Так что, все мы, теперь живущие можем с гордостью говорить, что Курская битва кратко
и точно доказала еще раз, сила не в злобе и стремлении к агрессии, сила в любви к Родине!
Битва под Курском. Фото подбитого "тигра"
Битва на Курской дуге. На фото подбитая САУ от прямого попадания бомбы сброшенной с самолета
Курская битва. Фото убитого немецкого солдата
Курская дуга! На фото убитый член экипажа немецкой САУ
Курская битва |
|
Центральная Россия, Восточная Украина |
|
Победа Красной армии |
|
Командующие |
|
Георгий Жуков |
Эрих фон Манштейн |
Николай Ватутин |
Гюнтер Ханс фон Клюге |
Иван Конев |
Вальтер Модель |
Константин Рокоссовский |
Герман Гот |
Силы сторон |
|
К началу операции 1,3 млн человек + в резерве 0,6 млн, 3444 танков + 1,5 тыс. в резерве, 19 100 орудий и миномётов + 7,4 тыс. в резерве, 2172 самолётов + 0,5 тыс. в резерве |
По советским данным - ок. 900 тыс. человек, По нем. данным - 780 тыс. чел. 2758 танков и САУ (из них 218 в ремонте), ок. 10 тыс. орудий, ок. 2050 самолётов |
Оборонительная фаза: Участники: Центральный фронт, Воронежский фронт, Степной фронт (не весь) Безвозвратные - 70 330 Санитарные - 107 517 Операция «Кутузов»: Участники: Западный фронт (левое крыло), Брянский фронт, Центральный фронт Безвозвратные - 112 529 Санитарные - 317 361 Операция «Румянцев»: Участники: Воронежский фронт, Степной фронт Безвозвратные - 71 611 Санитарные - 183 955 Общие в битве за Курский выступ: Безвозвратные - 189 652 Санитарные - 406 743 В Курской битве в целом ~ 254 470 убитых, пленных, пропавших без вести 608 833 раненых, заболевших 153 тыс. единиц стрелкового оружия 6064 танков и САУ 5245 орудий и миномётов 1626 боевых самолётов |
По немецким источникам 103 600 убитых и пропавших без вести на всем Восточном фронте. 433 933 раненых. По советским источникам 500 тыс. общих потерь на Курском выступе. 1000 танков по немецким данным, 1500 - по советским менее 1696 самолётов |
Курская битва (5 июля 1943 — 23 августа 1943, также известна как Битва на Курской дуге ) по своим масштабам, привлекаемым силам и средствам, напряжённости, результатам и военно-политическим последствиям является одним из ключевых сражений Второй Мировой войны и Великой Отечественной войны. В советской и российской историографии принято разделять сражение на 3 части: Курскую оборонительную операцию (5—12 июля); Орловскую (12 июля — 18 августа) и Белгородско-Харьковскую (3—23 августа) наступательные. Немецкая сторона наступательную часть сражения называла «Операцией Цитадель».
После завершения битвы стратегическая инициатива в войне перешла на сторону Красной Армии, которая до окончания войны проводила в основном наступательные операции, тогда как Вермахт — оборонялся.
Подготовка к сражению
В ходе зимнего наступления Красной Армии и последовавшего контрнаступления Вермахта на Восточной Украине в центре советско-германского фронта образовался выступ глубиной до 150 и шириной до 200 км, обращённый в западную сторону (так называемая «Курская дуга»). На протяжении апреля — июня 1943 на фронте наступила оперативная пауза, в ходе которой стороны готовились к летней кампании.
Планы и силы сторон
Германское командование приняло решение провести крупную стратегическую операцию на курском выступе летом 1943 г. Планировалось нанести сходящиеся удары из районов городов Орёл (с севера) и Белгород (с юга). Ударные группы должны были соединиться в районе Курска, окружив войска Центрального и Воронежского фронтов Красной армии. Операция получила условное название «Цитадель». По сведениям немецкого генерала Фридриха Фангора (нем. Friedrich Fangohr ), на совещании у Манштейна 10-11 мая план был скорректирован по предложению генерала Гота: 2-й танковый корпус СС поворачивает от Обояньского направления по направлению к Прохоровке, где условия местности позволяют провести глобальное сражение с бронетанковыми резервами советских войск.
Для проведения операции немцы сосредоточили группировку, насчитывавшую до 50 дивизий (из них 18 танковых и моторизированных), 2 танковые бригады, 3 отдельных танковых батальона и 8 дивизионов штурмовых орудий, общей численностью, согласно советским источникам, около 900 тысяч человек. Руководство войсками осуществляли генерал-фельдмаршал Гюнтер Ханс фон Клюге (группа армий «Центр») и генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн (группа армий «Юг»). Организационно ударные силы входили в состав 2-й танковой, 2-й и 9-й армий (командующий — генерал-фельдмаршал Вальтер Модель, группа армий «Центр», район Орла) и 4-й танковой армии, 24-го танкового корпуса и оперативной группы «Кемпф» (командующий — генерал Герман Гот, группа армий «Юг», район Белгорода). Воздушную поддержку немецким войскам оказывали силы 4-го и 6-го воздушных флотов.
Для проведения операции в район Курска были выдвинуты несколько элитных танковых дивизий СС:
- 1-я дивизия Лейбштандарт CC «Адольф Гитлер»
- 2-я танковая дивизия СС «Дас Райх»
- 3-я танковая дивизия СС «Тотенкопф» (Мёртвая Голова)
Войска получили некоторое количество новой техники:
- 134 танка Pz.Kpfw.VI «Тигр» (ещё 14 — командирские танки)
- 190 Pz.Kpfw.V «Пантера» (ещё 11 — эвакуационные (без пушек) и командирские)
- 90 штурмовых орудий Sd.Kfz. 184 «Фердинанд» (по 45 в составе sPzJgAbt 653 и sPzJgAbt 654)
- всего 348 относительно новых танков и самоходок («Тигр» несколько раз применялся в 1942 и начале 1943 г.).
При этом, правда, в составе немецких частей оставалось значительное количество откровенно устаревших танков и самоходок: 384 единицы (Pz.III, Pz.II, даже Pz.I). Также во время Курской битвы впервые были применены немецкие телетанкетки Sd.Kfz.302.
Советское командование приняло решение провести оборонительное сражение, измотать войска неприятеля и нанести им поражение, нанеся в критический момент контрудары по наступающим. С этой целью на обоих фасах курского выступа была создана глубоко эшелонированная оборона. В общей сложности было создано 8 оборонительных рубежей. Средняя плотность минирования на направлении ожидаемых ударов противника составляла 1500 противотанковых и 1700 противопехотных мин на каждый километр фронта.
Войска Центрального фронта (командующий — генерал армии Константин Рокоссовский) обороняли северный фас Курского выступа, а войска Воронежского фронта (командующий — генерал армии Николай Ватутин) — южный фас. Войска, занимавшие выступ, опирались на Степной фронт (командующий генерал-полковник Иван Конев). Координацию действий фронтов осуществляли представители Ставки Маршалы Советского Союза Георгий Жуков и Александр Василевский.
В оценке сил сторон в источниках наблюдаются сильные расхождения, связанные с различным определением масштаба битвы разными историками, а также различием способов учёта и классификации военной техники. При оценке сил Красной Армии основное расхождение связано с включением или исключением из подсчётов резерва — Степного фронта (около 500 тысяч личного состава и 1500 танков). Следующая таблица содержит некоторые оценки:
Оценки сил сторон перед Курской битвой по различным источникам |
||||||||
Источник |
Личный состав (тыс.) |
Танки и (иногда) САУ |
Орудия и (иногда) миномёты |
Самолёты |
||||
около 10000 |
2172 или 2900 (включая По-2 и дальнюю) |
|||||||
Кривошеев 2001 |
||||||||
Гланц, Хауз |
2696 или 2928 |
|||||||
Мюллер-Гилл. |
2540 или 2758 |
|||||||
Зетт., Франксон |
5128 +2688 «резерв Ставки» всего более 8000 |
|||||||
Роль разведки
С начала 1943 года в перехватах секретных сообщений Верховного командования гитлеровской армии и секретных директивах Гитлера все чаще упоминалась операция «Цитадель». Согласно мемуарам Анастаса Микояна, ещё 27-го марта ему было в общих деталях сообщено Сталиным о немецких планах. 12 апреля 1943 года на стол Сталина лёг переведённый с немецкого точный текст директивы № 6 «О плане операции „Цитадель“» немецкого верховного командования, завизированный всеми службами вермахта, но ещё не подписанный Гитлером, который подписал его только через три дня. Эти данные были получены разведчиком, работавшим под именем «Вертер». Настоящее имя этого человека до сих пор остается неизвестным, однако предполагается, что он являлся сотрудником Верховного командования вермахта, а полученная им информация попадала в Москву через действовавшего на территории Швейцарии агента «Люци» — Рудольфа Рёсслера. Есть альтернативное предположение, что Вертер — это личный фотограф Адольфа Гитлера.
Однако следует отметить что ещё 8 апреля 1943 г. Г. К. Жуков опираясь на данные разведывательных органов фронтов курского направления весьма точно предсказал силу и направление немецких ударов по Курской дуге:
Хотя точный текст «Цитадели» лёг на стол Сталина за три дня до того, как её подписал Гитлер, уже за четыре дня до этого немецкий план стал очевиден высшему советскому военному командованию, а общие детали о наличии такого плана им были известны ещё как минимум за восемь дней до этого.
Курская оборонительная операция
Германское наступление началось утром 5 июля 1943 года. Поскольку советскому командованию было точно известно время начала операции — 3 часа ночи (немецкая армия воевала по Берлинскому времени — в переводе на московское 5 часов утра), в 22:30 и в 2:20 по московскому времени силами двух фронтов была проведена контрартподготовка количеством боеприпасов 0.25 боекомплекта. В немецких докладах отмечены значительные повреждения линий связи и незначительные потери в живой силе. Также был произведен неудачный авиационный налет силами 2-й и 17-й воздушных армий (более 400 штурмовиков и истребителей) на Харьковский и Белгородский аэроузлы противника.
Перед началом наземной операции, в 6 часов утра по нашему времени, немцы также нанесли по советским оборонительным рубежам бомбовый и артиллерийский удар. Перешедшие в наступление танки сразу столкнулись с серьёзным сопротивлением. Главный удар на северном фасе был нанесен в направлении Ольховатки. Не достигнув успеха, немцы перенесли удар в направлении Понырей, но и здесь не смогли прорвать советскую оборону. Вермахт смог продвинуться лишь на 10—12 км, после чего уже с 10 июля потеряв до двух третей танков, 9-я немецкая армия перешла к обороне. На южном фасе главные удары немцев были направлены в районы Корочи и Обояни.
5 июля 1943 г. День первый. Оборона Черкасского.
Операция «Цитадель» — генеральное наступление Германской армии на Восточном фронте в 1943 г. — имела целью окружение войск Центрального (К. К. Рокоссовский) и Воронежского (Н. Ф. Ватутин) фронтов в районе города Курск путём встречных ударов с севера и юга под основание курского выступа, а также разгром советских оперативных и стратегических резервов восточнее основного направления главного удара (в том числе и в районе ст. Прохоровка). Основной удар с южного направления наносился силами 4-й танковой армии (командующий — Герман Гот, 48 тк и 2 тк СС) при поддержке армейской группы «Кемпф» (В. Кемпф).
На начальной стадии наступления 48-й танковый корпус (ком.: О. фон Кнобельсдорф, нач. штаба: Ф. фон Меллентин, 527 танков, 147 САУ), являвшийся наиболее сильным соединением 4 танковой армии, в составе: 3 и 11 танковых дивизий, механизированной (танково-гренадерской) дивизии «Великая Германия», 10 танковой бригады и 911 отд. дивизиона штурмовых орудий, при поддержке 332 и 167 пехотных дивизий, имел задачей прорыв первой, второй и третьей линий обороны частей Воронежского фронта из района Герцовка — Бутово в направлении Черкасское — Яковлево — Обоянь. При этом предполагалось, что в районе Яковлево 48 тк соединится с частями 2 тд СС (окружив тем самым части 52 гв.сд и 67 гв.сд), произведет смену частей 2 тд СС, после чего части дивизии СС предполагалось использовать против оперативных резервов Красной Армии в районе ст. Прохоровка, а 48 тк должен был продолжить действия на основном направлении Обоянь — Курск.
Для выполнения поставленной задачи частям 48 тк в первый день наступления (день «Х») требовалось взломать оборону 6 гв. А (генерал-лейтенант И. М. Чистяков) на участке стыка 71 гв.сд (полковник И. П. Сиваков) и 67 гв.сд (полковник А. И. Баксов), захватить крупное село Черкасское и осуществить прорыв бронетанковыми частями в направлении села Яковлево. Планом наступления 48 тк определялось, что село Черкасское должно было быть захвачено к 10:00 5 июля. А уже 6 июля части 48 тк. должны были достичь города Обоянь.
Однако в результате действий советских частей и соединений, проявленными ими мужеству и стойкости, а также заблаговременно проведённой ими подготовке оборонительных рубежей, на данном направлении планы вермахта были «существенно скорректированы» — 48 тк не дошёл до Обояни.
Факторами, определившими непозволительно медленный темп продвижения 48 тк в первый день наступления стали хорошая инженерная подготовка местности советскими частями (начиная от противотанковых рвов практически на всём протяжении обороны и заканчивая радиоуправляемыми минными полями), огонь дивизионной артиллерии, гвардейских миномётов и действия штурмовой авиации по скопившимся перед инженерными заграждениями танкам противника, грамотное расположение противотанковых опорных пунктов (№ 6 южнее Коровина в полосе 71 гв.сд, № 7 юго-западнее Черкасского и № 8 юго-восточнее Черкасского в полосе 67 гв.сд), быстрое перестроение боевых порядков батальонов 196 гв.сп (полковник В. И. Бажанов) на направлении главного удара противника южнее Черкасского, своевременный манёвр дивизионным (245 отп, 1440 сап) и армейским (493 иптап, а также 27 оиптабр полковника Н. Д. Чеволы) противотанковым резервом, относительно удачные контратаки во фланг вклинившимся частям 3 тд и 11 тд с привлечением сил 245 отп (подполковник М. К. Акопов, 39 танков M3) и 1440 сап (подполковник Шапшинский, 8 СУ-76 и 12 СУ-122), а также не до конца подавленное сопротивление остатков боевого охранения в южной части села Бутово (3 бат. 199 гв.сп, капитан В. Л. Вахидов) и в районе рабочих бараков юго-западнее с. Коровино, которые являлись исходными позициями для наступления 48 тк (захват данных исходных позиций планировалось произвести специально выделенными силами 11 тд и 332 пд до конца дня 4 июля, то есть в день «Х-1», однако сопротивление боевого охранения так и не было полностью подавлено к рассвету 5 июля). Все вышеперечисленные факторы повлияли как на скорость сосредоточения частей на исходных позициях перед основной атакой, так и на их продвижение в ходе самого наступления.
Также на темпе наступления корпуса сказались недоработки немецкого командования при планировании операции и плохо отработанное взаимодействие танковых и пехотных частей. В частности дивизия «Великая Германия» (В. Хейерляйн, 129 танков (из них 15 танков Pz.VI), 73 САУ) и приданная ей 10 тбр (К. Декер, 192 боевых и 8 командирских танков Pz.V) в сложившихся условиях боя оказались неповоротливыми и несбалансированными соединениями. В результате всю первую половину дня основная масса танков была скучена в узких «коридорах» перед инженерными заграждениями (особенно большие затруднения вызвало преодоление заболоченного противотанкового рва западнее Черкасского), попала под комбинированный удар советской авиации (2-я ВА) и артиллерии — из ПТОП № 6 и № 7, 138 гв.ап (подполковник М. И. Кирдянов) и двух полков 33 отпабр (полковник Штейн), понесла потери (особенно в офицерском составе), и не смогла развернуться в соответствии с графиком наступления на танкодоступной местности на рубеже Коровино — Черкасское для дальнейшего удара в направлении северных окраин Черкасского. При этом, преодолевшим противотанковые заграждения пехотным частям в первой половине дня приходилось полагаться в основном на собственные огневые средства. Так, например, находившаяся на острие удара дивизии «ВГ» боевая группа 3-го батальона фузилёрского полка в момент первой атаки оказалась вообще без танковой поддержки и понесла чувствительные потери. Обладая огромными бронетанковыми силами, дивизия «ВГ» долгое время фактически не могла ввести их в бой.
Результатом образовавшихся заторов на маршрутах выдвижения также явилось несвоевременно проведенное сосредоточение артиллерийских частей 48 танкового корпуса на огневых позициях, что сказалось на результатах артподготовки перед началом атаки.
Необходимо отметить, что командир 48 тк стал заложником ряда ошибочных решений вышестоящего начальства. Особенно негативно сказалось отсутствие у Кнобельсдорфа оперативного резерва — все дивизии корпуса были введены в бой практически одновременно утром 5 июля 1943 г., после чего надолго были втянуты в активные боевые действия.
Развитию наступления 48 тк днём 5 июля в наибольшей степени способствовали: активные действия сапёрно-штурмовых подразделений, поддержка авиации (более 830 самолёто-вылетов) и подавляющее количественное превосходство в бронетехнике. Также необходимо отметить инициативные действия частей 11 тд (И. Микл) и 911 отд. дивизиона штурмовых орудий (преодоление полосы инженерных заграждений и выход к восточным окраинам Черкасского механизированной группой пехоты и сапёров при поддержке штурмовых орудий).
Важным фактором успеха немецких танковых частей явился произошедший к лету 1943 г. качественный скачок в боевых характеристиках немецкой бронетехники. Уже в ходе первого дня оборонительной операции на Курской дуге проявилась недостаточная мощность противотанковых средств, находящихся на вооружении советских частей, при борьбе как с новыми немецкими танками Pz.V и Pz.VI, так и с модернизированными танками более старых марок (около половины советских иптап были вооружены 45-мм орудиями, мощность 76-мм советских полевых и американских танковых орудий позволяла эффективно уничтожать современные или модернизированные танки противника на дистанциях вдвое-втрое меньших эффективной дальности огня последних, тяжёлые танковые и самоходные части на тот момент практически отсутствовали не только в общевойсковой 6 гв. А, но и в занимавшей позади неё второй рубеж обороны 1 танковой армии М. Е. Катукова).
Только после преодоления во второй половине дня основной массой танков противотанковых заграждений южнее Черкасского, отразив ряд контратак советских частей, подразделения дивизии «ВГ» и 11 тд смогли зацепиться за юго-восточные и юго-западные окраины села, после чего бои перешли в фазу уличных. Около 21:00 комдив А. И. Баксов отдал распоряжение о выводе частей 196 гв.сп на новые позиции на север и северо-восток от Черкасского, а также к центру села. При отходе частями 196 гв.сп производилась установка минных полей. Около 21:20 боевая группа гренадеров дивизии «ВГ» при поддержке «Пантер» 10 тбр ворвалась в хутор Ярки (севернее Черкасского). Чуть позже 3 тд вермахта удалось захватить хутор Красный Починок (севернее Коровино). Таким образом, результатом дня для 48 тк вермахта стало вклинивание в первую полосу обороны 6 гв. А на 6 км, что фактически можно признать неудачей, особенно на фоне результатов достигнутых к вечеру 5 июля войсками 2 танкового корпуса СС (действовавшего восточнее параллельно 48 тк), менее насыщенного бронетанковой техникой, который сумел прорвать первый рубеж обороны 6 гв. А.
Организованное сопротивление в селе Черкасское было подавлено около полуночи 5 июля. Однако, установить полный контроль над селом немецкие части смогли только к утру 6 июля, то есть когда по плану наступления корпус уже должен был подходить к Обояни.
Таким образом, 71 гв.сд и 67 гв.сд, не обладая крупными танковыми соединениями (в их распоряжении были только 39 американских танков M3 различных модификаций и 20 САУ из состава 245 отп и 1440 сап) около суток удерживали в районе сел Коровино и Черкасское пять дивизий противника (из них три — танковые). В сражении 5 июля 1943 г. в районе Черкасского особенно отличились бойцы и командиры 196 и 199 гв. стрелковых полков 67 гв. дивизии. Грамотные и поистине героические действия бойцов и командиров 71 гв.сд и 67 гв.сд, позволили командованию 6 гв. А своевременно подтянуть армейские резервы к месту вклинивания частей 48 тк на стыке 71 гв.сд и 67 гв.сд и не допустить на данном участке общего развала обороны советских войск в последующие дни оборонительной операции.
В результате вышеописанных боевых действий село Черкасское фактически перестало существовать (по послевоенным свидетельствам очевидцев, представляло собой «лунный пейзаж»).
Героическая оборона села Черкасское 5 июля 1943 г. — один из наиболее удачных для советских войск моментов Курской битвы — к сожалению, является одним из незаслуженно забытых эпизодов Великой Отечественной войны.
6 июля 1943 г. День второй. Первые контрудары.
К концу первого дня наступления 4 ТА вклинилась в оборону 6 гв. А на глубину 5-6 км на участке наступления 48 тк (в районе с. Черкасское) и на 12-13 км на участке 2 тк СС (в районе Быковка — Козьмо-Демьяновка). При этом дивизии 2 танкового корпуса СС (обергруппенфюрер П. Хауссер) сумели прорвать на всю глубину первый рубеж обороны советских войск, оттеснив части 52 гв.сд (полковник И. М. Некрасов), и подошли на фронте 5-6 км непосредственно ко второму рубежу обороны, занимаемому 51 гв.сд (генерал-майор Н. Т. Таварткеладзе), вступив в бой с её передовыми частями.
Однако правый сосед 2 танкового корпуса СС — АГ «Кемпф» (В. Кемпф) — 5 июля не выполнил задачу дня, столкнувшись с упорным сопротивлением частей 7 гв. А, обнажив тем самым правый фланг продвинувшейся вперёд 4 танковой армии. В результате Хауссер был вынужден с 6 по 8 июля использовать треть сил своего корпуса, а именно тд «Мёртвая голова», для прикрытия своего правого фланга против 375 сд (полковник П. Д. Говоруненко), подразделения которой блестяще проявили себя в боях 5 июля.
На 6 июля задачами дня для частей 2 тк СС (334 танка) были определены: для тд «Мёртвая голова» (бригадефюрер Г. Присс, 114 танков) — разгром 375 сд и расширение коридора прорыва в направлении р. Липовый Донец, для тд «Лейбштандарт» (бригадефюрер Т. Виш, 99 танков, 23 САУ) и «Дас Райх» (бригадефюрер В. Крюгер, 121 танк, 21 САУ) — скорейший прорыв второго рубежа обороны у с. Яковлево и выход к линии излучина р.Псёл — с. Тетеревино.
Около 9:00 6 июля 1943 г. после мощной артподготовки (проводившейся артполками дивизий «Лейбштандарт», «Дас Райх» и 55 мп шестиствольных миномётов) при непосредственной поддержке 8 авиакорпуса (около 150 самолётов в полосе наступления) дивизии 2 танкового корпуса СС перешли в наступление, нанося основной удар на участке занимаемом 154 и 156 гв.сп. При этом немцам удалось выявить пункты управления и связи полков 51 гв.сд и произвести на них огневой налёт, что привело к дезорганизации связи и управления её войсками. Фактически батальоны 51 гв.сд отражали атаки противника без связи с вышестоящим командованием, так как работа офицеров связи из-за высокой динамики боя была не эффективной.
Первоначальный успех атаки дивизий «Лейбштандарт» и «Дас Райх» был обеспечен благодаря численному преимуществу на участке прорыва (две немецких дивизии против двух гв. стрелковых полков), а также за счёт хорошего взаимодействия между полками дивизий, артиллерией и авиацией — передовые подразделения дивизий, основной таранной силой которых являлись 13 и 8 тяжёлые роты «Тигров» (7 и 11 Pz.VI соответственно), при поддержке дивизионов штурмовых орудий (23 и 21 StuG) выдвигались к советским позициям ещё до окончания артиллерийского и авиаудара, оказываясь в момент его окончания в нескольких сотнях метров от окопов.
К 13:00 батальоны на стыке 154 и 156 гв.сп были сбиты со своих позиций и начали беспорядочный отход в направлении сел Яковлево и Лучки; левофланговый 158 гв.сп, загнув свой правый фланг, в целом продолжал удерживать рубеж обороны. Отход подразделений 154 и 156 гв.сп осуществлялся вперемешку с танками и мотопехотой противника и был сопряжён с большими потерями (в частности, в 156 гв.сп из 1685 человек на 7 июля в строю оставалось около 200 человек, то есть полк фактически был уничтожен). Общее руководство отходившими батальонами практически отсутствовало, действия этих подразделений определялись только инициативой младших командиров, не все из которых были к этому готовы. Некоторые подразделения 154 и 156 гв.сп выходили в расположения соседних дивизий. Ситуацию отчасти спасали действия артиллерии 51 гв.сд и подходящего из резерва 5 гв. Сталинградского танкового корпуса — гаубичные батареи 122 гв.ап (майор М. Н. Угловский) и артиллерийские подразделения 6 гв.мсбр (полковник А. М. Щекал) вели тяжёлые бои в глубине обороны 51 гв. дивизии, сбивая темп наступления боевых групп тд «Лейбштандарт» и «Дас Райх», с целью дать возможность отходящей пехоте закрепиться на новых рубежах. При этом артиллеристы ухитрились сохранить большую часть своего тяжелого вооружения. Скоротечный, но ожесточённый бой разгорелся за село Лучки, в районе которого успели развернуться 464 гв.арт.дивизион и 460 гв. миномётный батальон 6 гв.мсбр 5 гв. Стк (при этом, из-за недостаточной обеспеченности автотранспортом, мотопехота этой бригады всё ещё находилась на марше в 15 км от места боя).
В 14:20 бронегруппа дивизии «Дас Райх» в целом овладела селом Лучки, а артиллерийские части 6 гв.мсбр начали отход на север к хутору Калинин. После этого вплоть до третьего (тылового) оборонительного рубежа Воронежского фронта перед боевой группой тд «Дас Райх» фактически не осталось частей 6 гв. армии, способных сдерживать её наступление: основные силы истребительно-противотанковой артиллерии армии (а именно 14, 27 и 28 оиптабр) находились западнее — на Обояньском шоссе и в полосе наступления 48 тк, которое по результатам боёв 5 июля было оценено командованием армии как направление главного удара немцев (что было не до конца верным — удары обоих немецких танковых корпусов 4 ТА рассматривались немецким командованием как равнозначные). Для отражения удара тд «Дас Райх» артиллерии у 6 гв. А к этому моменту просто не оставалось.
Наступление тд «Лейбштандарт» на Обояньском направлении в первой половине дня 6 июля развивалось менее успешно, чем у «Дас Райх», что было обусловлено большей насыщенностью советской артиллерией её участка наступления (активно действовали полки 28 оиптабр майора Косачёва), своевременными ударами 1 гв.тбр (полковник В. М. Горелов) и 49 тбр (подполковник А. Ф. Бурда) из состава 3 мех.корпуса 1 ТА М. Е. Катукова, а также наличием в её полосе наступления хорошо укреплённого села Яковлево, в уличных боях в котором на некоторое время увязли главные силы дивизии, включая её танковый полк.
Таким образом, к 14:00 6 июля войска 2 тк СС в основном выполнили первую часть общего плана наступления — левый фланг 6 гв. А был смят, а чуть позже с захватом с. Яковлево со стороны 2 тк СС были подготовлены условия для их замены частями 48 тк. Передовые части 2 тк СС были готовы приступить к выполнению одной из генеральных целей операции «Цитадель» — уничтожению резервов Красной Армии в районе ст. Прохоровка. Однако, полностью выполнить план наступления Герману Готу (командующий 4 ТА) 6 июля не удалось, по причине медленного продвижения войск 48 тк (О. фон Кнобельсдорф), столкнувшегося с умелой обороной вступившей в сражение после полудня армии Катукова. Корпусу Кнобельсдорфа хоть и удалось во второй половине дня окружить некоторые полки 67 и 52 гв.сд 6 гв. А в междуречье Ворсклы и Ворсклицы (общей численностью около стрелковой дивизии), однако, наткнувшись на жёсткую оборону бригад 3 мк (генерал-майор С. М. Кривошеин) на втором рубеже обороны, дивизии корпуса не смогли захватить плацдармы на северном берегу реки Пены, отбросить советский мехкорпус и выйти к с. Яковлево для последующей смены частей 2 тк СС. Более того, на левом фланге корпуса зазевавшаяся при входе в село Завидовка боевая группа танкового полка 3 тд (Ф. Вестховен) была расстреляна танкистами и артиллеристами 22 тбр (полковник Н. Г. Вененичев), входившей в состав 6 тк (генерал-майор А. Д. Гетман) 1 ТА.
Тем не менее, успех, достигнутый дивизиями «Лейбштандарт», и в особенности «Дас Райх» заставил командование Воронежского фронта в условиях неполной ясности обстановки предпринимать скоропалительные ответные меры по затыканию прорыва, образовавшегося во втором рубеже обороны фронта. После доклада командующего 6 гв. А Чистякова о положении дел на левом фланге армии, Ватутин своим приказом передаёт 5 гв. Сталинградский тк (генерал-майор А. Г. Кравченко, 213 танков, из них 106 — Т-34 и 21 — Mk.IV «Черчилль») и 2 гв. Тацинский танковый корпус (полковник А. С. Бурдейный, 166 боеспособных танков, из них 90 — Т-34 и 17 — Mk.IV «Черчилль») в подчинение командующего 6 гв. А и одобряет его предложение о нанесении контрударов по прорвавшимся через позиции 51 гв.сд танкам немцев силами 5 гв. Стк и под основание всего наступающего клина 2 тк СС силами 2 гв. Ттк (прямо сквозь боевые порядки 375 сд). В частности днём 6 июля И. М. Чистяков ставит командиру 5 гв. Стк генерал-майору А. Г. Кравченко задачу на вывод из занимаемого им оборонительного района (в котором корпус уже был готов встретить противника, используя тактику засад и противотанковых опорных пунктов) основной части корпуса (две из трёх бригад и тяжёлый танковый полк прорыва), и нанесение этими силами контрудара во фланг тд «Лейбштандарт». Получив приказ, командир и штаб 5 гв. Стк, уже зная о захвате с. Лучки танками дивизии «Дас Райх», и правильнее оценивая обстановку, пытались оспорить выполнение данного приказа. Однако, под угрозой арестов и расстрела были вынуждены приступить к его выполнению. Атака бригад корпуса была начата в 15:10.
Достаточными собственными артиллерийскими средствами 5 гв. Стк не располагал, а времени на увязывание действий корпуса с соседями или авиацией приказ не оставлял. Поэтому атака танковых бригад производилась без артиллерийской подготовки, без поддержки авиацией, на ровной местности и с практически открытыми флангами. Удар пришёлся прямо в лоб тд «Дас Райх», которая перегруппировалась, выставив танки в качестве противотанкового заслона и, вызвав авиацию, нанесла значительное огневое поражение бригадам Сталинградского корпуса, вынудив их остановить атаку и перейти к обороне. После этого подтянув артиллерию ПТО и организовав фланговые манёвры, части тд «Дас Райх» между 17 и 19 часами сумели выйти на коммуникации оборонявшихся танковых бригад в районе хутора Калинин, который обороняли 1696 зенап (майор Савченко) и отошедшие из села Лучки 464 гв.арт.дивизион и 460 гв. миномётный батальон 6 гв.мсбр. К 19:00 частям тд «Дас Райх» фактически удалось окружить большую часть 5 гв. Стк между с. Лучки и хутором Калинин, после чего, развивая успех, командование немецкой дивизией частью сил, действуя в направлении ст. Прохоровка, попыталось захватить разъезд Беленихино. Однако, благодаря инициативным действиям командира и комбатов оставшейся вне кольца окружения 20 тбр (подполковник П. Ф. Охрименко) 5 гв. Стк, сумевшим быстро создать из различных оказавшихся под рукой частей корпуса жесткую оборону вокруг Беленихино, наступление тд «Дас Райх» удалось остановить, и даже заставить немецкие части вернуться обратно в х. Калинин. Находясь без связи со штабом корпуса, в ночь на 7 июля окружённые части 5 гв. Стк организовали прорыв, в результате которого часть сил сумела вырваться из окружения и соединилась с частями 20 тбр. В течение 6 июля 1943 г. частями 5 гв. Стк по боевым причинам было безвозвратно потеряно 119 танков, ещё 9 танков были потеряны по техническим или не выясненным причинам, а 19 отправлены в ремонт. Столь значительных потерь за один день не имел ни один танковый корпус в течение всей оборонительной операции на Курской дуге (потери 5 гв. Стк 6 июля превысили даже потери 29 тк в ходе атаки 12 июля у свх. Октябрьский).
После окружения 5 гв. Стк, продолжая развитие успеха в северном направлении, другой отряд танкового полка тд «Дас Райх», используя неразбериху при отходе советских частей, сумел выйти к третьему (тыловому) рубежу армейской обороны, занимаемому частями 69А (генерал-лейтенант В. Д. Крюченкин), возле хутора Тетеревино, и на непродолжительное время вклинился в оборону 285 сп 183 сд, однако из-за явной недостаточности сил, потеряв несколько танков, был вынужден отступить. Выход немецких танков к третьему рубежу обороны Воронежского фронта уже на второй день наступления, был расценен советским командованием как чрезвычайное происшествие.
Наступление тд «Мёртвая голова» существенного развития в течение 6 июля не получило по причине упорного сопротивления частей 375 сд, а также проводившегося во второй половине дня на её участке контрудара 2 гв. Тацинского танкового корпуса (полковник А. С. Бурдейный, 166 танков), проходившего одновременно с контрударом 2 гв. Стк, и потребовавшего привлечения всех резервов этой эсесовской дивизии и даже некоторых частей тд «Дас Райх». Однако нанести Тацинскому корпусу потери даже примерно соизмеримые с потерями 5 гв. Стк немцам не удалось, даже несмотря на то, что в процессе контрудара корпусу два раза пришлось форсировать реку Липовый Донец, а некоторые его части в течение непродолжительного времени находились в окружении. Потери 2 гв. Ттк за 6 июля составили: 17 танков сгоревшими и 11 подбитыми, то есть корпус остался полностью боеспособным.
Таким образом, в течение 6 июля соединения 4 ТА сумели прорвать на своём правом фланге второй рубеж обороны Воронежского фронта, нанесли значительные потери войскам 6 гв. А (из шести стрелковых дивизий к утру 7 июля боеспособными оставались лишь три, из двух переданных ей танковых корпусов — один). В результате потери управления частями 51 гв.сд и 5 гв. Стк, на участке стыка 1 ТА и 5 гв. Стк образовался не занятый советскими войсками участок, который в последующие дни ценой неимоверных усилий Катукову пришлось затыкать бригадами 1 ТА, используя свой опыт оборонительных боёв под Орлом в 1941 году.
Однако, все успехи 2 тк СС приведшие к прорыву второго оборонительного рубежа опять не могли быть воплощены в мощный прорыв вглубь советской обороны для уничтожения стратегических резервов Красной армии, так как войска АГ «Кемпф» добившись 6 июля некоторых успехов, тем не менее снова не смогли выполнить задачу дня. АГ «Кемпф» по прежнему не могла обеспечить правый фланг 4 ТА, угрозу которому представлял 2 гв. Ттк поддерживаемый всё ещё боеспособной 375 сд. Также существенное значение на дальнейших ход событий оказали потери немцев в бронетехнике. Так, например, в танковом полку тд «Великая германия» 48 тк после первых двух дней наступления небоеспособными числились 53 % танков (советские войска вывели из строя 59 из 112 машин, включая 12 «Тигров» из 14 имевшихся), а в 10 тбр к вечеру 6 июля боеспособными числились лишь 40 боевых «Пантер» (из 192). Поэтому на 7 июля перед корпусами 4 ТА ставились менее амбициозные задачи, чем 6 июля — расширение коридора прорыва и обеспечение флангов армии.
Командир 48-го танкового корпуса, О. фон Кнобельсдорф, вечером 6 июля подводил итоги дневного боя:
Начиная с 6 июля 1943 г. отступить от ранее разработанных планов пришлось не только немецкому командованию (которое сделало это ещё 5 июля), но и советскому, которое явно недооценило силу немецкого бронетанкового удара. В связи с потерей боеспособности и выходом из строя материальной части большинства дивизий 6 гв. А, с вечера 6 июля общее оперативное управление войсками, удерживавшими второй и третий рубежи советской обороны в районе прорыва немецкой 4 ТА, фактически было передано от командующего 6 гв. А И. М. Чистякова к командующему 1 ТА М. Е. Катукову. Основной каркас советской обороны в последующие дни создавался вокруг бригад и корпусов 1 танковой армии.
Сражение под Прохоровкой
12 июля в районе Прохоровки произошёл крупнейший (или один из крупнейших) в истории встречный танковый бой.
Согласно данным из советских источников, с немецкой стороны, в сражении участвовало около 700 танков и штурмовых орудий, по мнению В. Замулина — 2-й танковый корпус СС, имевший 294 танка (в том числе 15 «Тигров») и САУ.
С советской стороны в сражении участвовала 5-я танковая армия П. Ротмистрова, насчитывавшая около 850 танков. После нанесения массированного авиаудара сражение с обеих сторон перешло в активную его фазу и продолжалось до конца дня.
Вот один из эпизодов, который наглядно показывает, что происходило 12 июля: бой за совхоз «Октябрьский» и выс. 252.2 напоминал морской прибой — четыре танковые бригады РККА, три батареи САП, два стрелковых полка и один батальон мотострелковой бригады волнами накатывались на оборону гренадерского полка СС, но, встретив ожесточенное сопротивление отходили. Так продолжалось почти пять часов, пока гвардейцы не выбили гренадеров из этого района, понеся при этом колоссальные потери.
Из воспоминаний участника боя унтерштурмфюрера Гюрса, командира мотострелкового взвода 2-го грп:
Во время боя из строя выбыло очень много командиров-танкистов (взводных и ротных). Высокий уровень потерь комсостава в 32-й тбр: 41 командир танка (36 % от общего числа), командир танкового взвода (61 %), роты (100 %) и батальона (50 %). Очень высокие потери понесло командное звено и в мотострелковом полку бригады, погибли и получили тяжелые ранения многие командиры рот и взводов. Вышел из строя его командир капитан И. И. Руденко (эвакуировали с поля боя в госпиталь).
О состоянии человека в тех жутких условиях вспоминал участник боя, заместитель начальника штаба 31-й тбр, впоследствии Герой Советского Союза Григорий Пенежко:
… В памяти остались тяжелые картины… Стоял такой грохот, что перепонки давило, кровь текла из ушей. Сплошной рев моторов, лязганье металла, грохот, взрывы снарядов, дикий скрежет разрываемого железа… От выстрелов в упор сворачивало башни, скручивало орудия, лопалась броня, взрывались танки. От выстрелов в бензобаки танки мгновенно вспыхивали. Открывались люки, и танковые экипажи пытались выбраться наружу. Я видел молодого лейтенанта, наполовину сгоревшего, повисшего на броне. Раненый, он не мог выбраться из люка. Так и погиб. Не было никого рядом, чтобы помочь ему. Мы потеряли ощущение времени, не чувствовали ни жажды, ни зноя, ни даже ударов в тесной кабине танка. Одна мысль, одно стремление — пока жив, бей врага. Наши танкисты, выбравшиеся из своих разбитых машин, искали на поле вражеские экипажи, тоже оставшиеся без техники, и били их из пистолетов, схватывались врукопашную. Помню капитана, который в каком-то исступлении забрался на броню подбитого немецкого «тигра» и бил автоматом по люку, чтобы «выкурить» оттуда гитлеровцев. Помню, как отважно действовал командир танковой роты Черторижский. Он подбил вражеский «тигр», но и сам был подбит. Выскочив из машины, танкисты потушили огонь. И снова пошли в бой |
К исходу 12 июля сражение завершилось с неясными результатами, чтобы возобновиться днём 13 и 14 июля. После сражения немецкие войска не смогли продвинуться вперед сколь-нибудь значительно, несмотря на то, что потери советской танковой армии, вызванные тактическими ошибками её командования, были намного больше. Продвинувшись за 5-12 июля на 35 километров, войска Манштейна были вынуждены, протоптавшись на достигнутых рубежах три дня в тщетных попытках взломать советскую оборону, начать отвод войск с захваченного «плацдарма». В ходе сражения наступил перелом. Перешедшие 23 июля в наступление советские войска отбросили немецкие армии на юге Курской дуги на исходные позиции.
Потери
По советским данным, на поле боя в сражении под Прохоровкой осталось около 400 немецких танков, 300 автомашин, свыше 3500 солдат и офицеров. Однако эти числа ставятся под сомнение. Например, по подсчётам Г. А. Олейникова, в сражении не могло принимать участие более 300 немецких танков. Согласно исследованиям А. Томзова, ссылающегося на данные немецкого федерального Военного архива, в ходе боёв 12-13 июля дивизия «Лейбштандарт Адольф Гитлер» потеряла безвозвратно 2 танка Pz.IV, в долгосрочный ремонт было отправлено 2 танка Pz.IV и 2 Pz.III, в краткосрочный — 15 танков Pz.IV и 1 Pz.III. Общие же потери танков и штурмовых орудий 2 тк СС за 12 июля составили около 80 танков и штурмовых орудий, в том числе не менее 40 единиц потеряла дивизия «Мертвая Голова».
В то же время советские 18-й и 29-й танковые корпуса 5-й Гвардейской танковой армии потеряли до 70 % своих танков.
Согласно воспоминаниям генерал-майора вермахта Ф. В. фон Меллентина в атаке на Прохоровку и, соответственно, утреннем бою с советской ТА принимали участие только дивизии «Рейх» и «Лейбштандарт», усиленные батальоном «самоходок» — всего до 240 машин, в том числе четыре «тигра». Встретить серьёзного противника не предполагалось, по мнению германского командования ТА Ротмистрова была втянута в бой против дивизии «Мёртвая голова» (в действительности — один корпус) и встречная атака более 800 (по их оценкам) танков стала полной неожиданностью.
Впрочем, есть основания предполагать, что и советское командование «проспало» противника и атака ТА с придаными корпусами вовсе не была попыткой остановить немцев а преследовала цель зайти в тыл танковому корпусу СС, за который была принята его дивизия «Мёртвая голова».
Немцы первыми заметили противника и успели перестроиться для боя, советским танкистам пришлось делать это уже под огнём.
Итоги оборонительной фазы сражения
Центральный фронт, задействованный в сражении на севере дуги, за 5-11 июля 1943 г. понёс потери в 33 897 человек, из них 15 336 — безвозвратные, его противник — 9-я армия Моделя — потеряла за тот же период 20 720 человек, что даёт соотношение потерь в 1,64:1. Воронежский и Степной фронты, участвовавшие в сражении на южном фасе дуги, потеряли за 5-23 июля 1943 г., по современным официальным оценкам (2002 г.), 143 950 человек, из них 54 996 — безвозвратно. В том числе только Воронежский фронт — 73 892 общих потерь. Впрочем, иначе думали начальник штаба Воронежского фронта генерал-лейтенант Иванов и начальник оперативного отдела штаба фронта генерал-майор Тетешкин: потери своего фронта они полагали в 100 932 человека, из них 46 500 — безвозвратными. Если, вопреки советским документам периода войны, считать официальные числа немецкого командования верными, то с учётом немецких потерь на южном фасе в 29 102 человек, соотношение потерь советской и немецкой сторон составляет здесь 4,95:1.
По советским данным только в Курской оборонительной операции с 5 по 23 июля 1943 немцы потеряли 70000 убитыми, 3095 танков и самоходок, 844 полевых орудия, 1392 самолета и свыше 5000 автомашин.
За период с 5 по 12 июля 1943 года Центральным фронтом было израсходовано 1079 вагонов боеприпасов, а Воронежским — 417 вагонов, почти в два с половиной раза меньше.
Причина того, что потери Воронежского фронта столь резко превзошли потери Центрального — в меньшем массировании сил и средств на направлении немецкого удара, позволившем немцам фактически добиться оперативного прорыва на южном фасе Курской дуги. Хотя прорыв и удалось закрыть силами Степного фронта, однако он позволил наступавшим добиться благоприятных тактических условий для своих войск. Следует отметить, что лишь отсутствие однородных самостоятельных танковых соединений не дало немецкому командованию возможность сконцентрировать свои бронетанковые силы на направлении прорыва и развить его в глубину.
По мнению Ивана Баграмяна, сицилийская операция никак не повлияла на Курскую битву, так как немцы перебрасывали силы с запада на восток, поэтому «разгром врага в Курской битве облегчил действия англо-американских войск в Италии».
Орловская наступательная операция (операция «Кутузов»)
12 июля Западный (командующий генерал-полковник Василий Соколовский) и Брянский (командующий генерал-полковник Маркиан Попов) фронты начали наступление против 2-й танковой и 9-й армий немцев в районе города Орла. К исходу дня 13 июля советские войска прорвали оборону противника. 26 июля немцы оставили Орловский плацдарм и начали отход на оборонительную линию «Хаген» (восточнее Брянска). 5 августа в 05-45 советские войска полностью освободили Орёл. По советским данным в Орловской операции было уничтожено 90.000 гитлеровцев.
Белгородско-Харьковская наступательная операция (операция «Румянцев»)
На южном фасе контрнаступление силами Воронежского и Степного фронтов началось 3 августа. 5 августа примерно в 18-00 был освобождён Белгород, 7 августа — Богодухов. Развивая наступление, советские войска 11 августа перерезали железную дорогу Харьков-Полтава, 23 августа овладели Харьковом. Контрудары немцев успеха не имели.
5 августа в Москве был дан первый за всю войну салют — в честь освобождения Орла и Белгорода.
Итоги Курской битвы
Победа под Курском ознаменовала переход стратегической инициативы к Красной Армии. К моменту стабилизации фронта советские войска вышли на исходные позиции для наступления на Днепр.
После окончания сражения на Курской дуге германское командование утратило возможность проводить стратегические наступательные операции. Локальные массированные наступления, такие как «Вахта на Рейне» (1944) или операция на Балатоне (1945), также успеха не имели.
Фельдмаршал Эрих фон Манштейн, разрабатывавший операцию «Цитадель» и проводивший её, впоследствии писал:
По мнению Гудерианa,
Расхождения в оценке потерь
Потери сторон в битве остаются неясными. Так, советские историки, в том числе и академик АН СССР А. М. Самсонов, говорят о более чем 500 тыс. убитых, раненых и пленных, 1500 танков и свыше 3700 самолётов.
Однако немецкие архивные данные свидетельствуют, что вермахт за июль-август 1943 г. на всём Восточном фронте потерял 537 533 человек. В данные цифры входят убитые, раненые, больные, пропавшие без вести (количество немецких пленных в этой операции было незначительно). В частности на основании 10-дневных донесений о собственных потерях немцы потеряли:
Итого общих потерь войск противника, принимавших участие в наступлении на Курский выступ, за весь период 01-31.7.43.: 83545 . Поэтому советские цифры немецких потерь в 500 тыс. выглядят несколько преувеличенными.
По данным немецкого историка Рюдигера Оверманса, за июль и август 1943 г. немцы потеряли 130 тыс. 429 человек убитыми. Однако, по советским данным, с 5 июля по 5 сентября 1943 было истреблено 420 тыс. гитлеровцев (что в 3,2 раза превышает Оверманса), и 38600 взято в плен.
Кроме того, по немецким документам, на всём Восточном фронте люфтваффе потеряли за июль-август 1943 г. 1696 самолётов.
С другой стороны, верными советские войсковые донесения о немецких потерях не считали даже советские командиры в годы войны. Так, начальник штаба Центального фронта генерал-лейтенант М.С. Малинин писал в нижестоящие штабы:
В произведениях искусства
- Освобождение (киноэпопея)
- «Битва за Курск» (англ. Battle of Kursk , нем. Die Deutsche Wochenshau ) — видеохроника (1943)
- «Танки! Курская битва» (англ. Tanks! The Battle of Kursk ) — документальный фильм, снятый Cromwell Productions, 1999
- «Война генералов. Курск» (англ. Generals at War ) — документальный фильм Кейта Баркера, 2009
- «Курская дуга» — документальный фильм, снятый В. Артеменко.
- Композиция Panzerkampf группы Sabaton
Обстановка и силы сторон
Ранней весной 1943 года, после завершения зимне-весенних боёв, на линии советско-германского фронта между городами Орёл и Белгород образовался огромный выступ, направленный на запад. Этот изгиб неофициально называли Курской дугой. На изгибе дуги располагались войска советских Центрального и Воронежского фронтов и немецких групп армий «Центр» и «Юг».
Отдельные представители высших командных кругов Германии предлагали вермахту перейти к оборонительным действиям, изматывая советские войска, восстанавливая собственные силы и занимаясь укреплением захваченных территорий. Однако Гитлер был категорически против: он полагал, что немецкая армия ещё достаточно сильна, чтобы нанести Советскому Союзу крупное поражение и снова перехватить ускользающую стратегическую инициативу. Объективный анализ ситуации показывал, что немецкая армия уже не способна наступать сразу по всем фронтам. Поэтому было решено ограничить наступательные действия только одним отрезком фронта. Совершенно логично немецкое командование избрало для нанесения удара Курскую дугу. Согласно плану, немецкие войска должны были нанести удары по сходящимся направлениям от Орла и Белгорода в направлении на Курск. При успешном исходе это обеспечивало окружение и разгром войск Центрального и Воронежского фронтов Красной армии. Окончательные планы операции, получившей кодовое название «Цитадель», были утверждены 10-11 мая 1943 года.
Разгадать замыслы немецкого командования относительно того, куда именно будет наступать вермахт в летний период 1943 года, не составляло большого труда. Курский выступ, уходящий на много километров в глубину территории, контролируемой гитлеровцами, был соблазнительной и очевидной мишенью. Уже 12 апреля 1943 года на совещании в Ставке Верховного Главнокомандования СССР было принято решение перейти к преднамеренной, спланированной и мощной обороне в районе Курска. Войска РККА должны были сдержать натиск гитлеровских войск, измотать противника, а затем перейти в контрнаступление и разгромить врага. После этого предполагалось начать общее наступление в западном и юго-западном направлениях.
На тот случай, если бы немцы приняли решение не наступать в районе Курской дуги, был также создан план наступательных действий силами, сосредоточенными на данном участке фронта. Однако приоритетным оставался оборонительный план, и именно к его реализации Красная армия приступила в апреле 1943 года.
Оборона на Курской дуге строилась основательная. Всего было создано 8 оборонительных рубежей суммарной глубиной около 300 километров. Огромное внимание уделялось минированию подступов к линии обороны: по различным данным, плотность минных полей составляла до 1500-1700 противотанковых и противопехотных мин на километр фронта. Противотанковая артиллерия была не распределена равномерно по фронту, а собрана в так называемые «противотанковые районы» — локализованные скопления противотанковых орудий, закрывавшие сразу несколько направлений и частично перекрывавшие сектора обстрела друг друга. Таким образом достигалась максимальная концентрация огня и обеспечивался обстрел одной наступавшей вражеской части сразу с нескольких сторон.
Перед началом операции войска Центрального и Воронежского фронтов насчитывали суммарно около 1,2 миллиона человек, около 3,5 тысячи танков, 20 000 орудий и миномётов, а также 2800 самолётов. В качестве резерва выступал Степной фронт численностью около 580 000 человек, 1,5 тысячи танков, 7,4 тысячи орудий и миномётов, около 700 самолётов.
С немецкой стороны в битве принимали участие 50 дивизий, насчитывавших, по разным данным, от 780 до 900 тысяч человек, около 2700 танков и САУ, около 10 000 орудий и приблизительно 2,5 тысячи самолётов.
Таким образом, к началу Курской битвы Красная армия имела численное преимущество. Однако не следует забывать, что войска эти располагались в обороне, а следовательно, немецкое командование имело возможность эффективно концентрировать силы и добиваться нужной концентрации войск на участках прорыва. Кроме того, в 1943 году немецкая армия получила в достаточно большом количестве новые тяжёлые танки «Тигр» и средние «Пантера», а также тяжёлые самоходные установки «Фердинанд», которых было в войсках всего лишь 89 (из 90 построенных) и которые, однако, сами по себе представляли немалую угрозу при условии их грамотного применения в нужном месте.
Первый этап битвы. Оборона
Дату перехода немецких войск в наступление оба командования — Воронежского и Центрального фронтов — предугадали довольно точно: по их данным, атаки следовало ожидать в период с 3 по 6 июля. За день до начала битвы советским разведчикам удалось захватить «языка», который сообщил о том, что 5 июля немцы начнут штурм.
Северный фас Курской дуги удерживал Центральный фронт генерала армии К. Рокоссовского. Зная время начала немецкого наступления, в 2:30 ночи командующий фронтом отдал приказ провести получасовую артиллерийскую контрподготовку. Затем, в 4:30, артиллерийский удар повторили. Эффективность этой меры была достаточно противоречивой. По докладам советских артиллеристов, немцы понесли существенный урон. Однако, судя по всему, это всё-таки не соответствовало действительности. Точно известно о небольших потерях в живой силе и технике, а также о нарушении линий проводной связи противника. Кроме того, теперь немцы точно знали, что внезапного наступления не получится — Красная армия к обороне готова.
В 5:00 утра началась немецкая артиллерийская подготовка. Она ещё не закончилась, когда в наступление вслед за огневым валом пошли первые эшелоны гитлеровских войск. Немецкая пехота при поддержке танков вела наступление по всей полосе обороны 13-й советской армии. Главный удар пришёлся на посёлок Ольховатка. Наиболее мощный натиск испытывал правый фланг армии у села Малоархангельское.
Бой длился приблизительно два с половиной часа, атаку удалось отбить. После этого немцы перенесли напор на левый фланг армии. О том, насколько силён был их натиск, свидетельствует то, что к концу 5 июля войска 15-й и 81-й советских дивизий оказались в частичном окружении. Однако прорвать фронт гитлеровцам пока не удавалось. Всего за первый день сражения немецкие войска продвинулись на 6-8 километров.
6 июля советские войска предприняли попытку контрудара силами двух танковых, трёх стрелковых дивизий и стрелкового корпуса при поддержке двух полков гвардейских миномётов и двух полков самоходных орудий. Фронт удара составлял 34 километра. Поначалу Красной армии удалось оттеснить немцев на 1-2 километра, однако затем советские танки попали под сильный огонь немецких танков и САУ и, после того как 40 машин было потеряно, вынуждены были остановиться. К концу дня корпус перешёл к обороне. Попытка контрудара, предпринятая 6 июля, серьёзного успеха не имела. Фронт удалось «отодвинуть» всего на 1-2 километра.
После неудачи удара на Ольховатку немцы перенесли усилия в направлении станции Поныри. Эта станция имела серьёзное стратегическое значение, прикрывая железную дорогу Орёл — Курск. Поныри были хорошо защищены минными полями, артиллерией и закопанными в землю танками.
6 июля Поныри атаковало около 170 немецких танков и САУ, включая 40 «Тигров» 505-го тяжёлого танкового батальона. Немцам удалось прорвать первую линию обороны и продвинуться до второй. Три атаки, последовавшие до конца дня, второй линией были отбиты. На следующий день после упорных атак немецким войскам удалось ещё больше приблизиться к станции. К 15 часам 7 июля противник захватил совхоз «1 Мая» и вплотную подошёл к станции. День 7 июля 1943 года стал кризисным для обороны Понырей, хотя захватить станцию гитлеровцы всё-таки не смогли.
У станции Поныри немецкие войска применили САУ «Фердинанд», оказавшиеся серьёзной проблемой для советских войск. Пробить 200-мм лобовую броню этих машин советские орудия были практически не способны. Поэтому наибольшие потери «Фердинанды» понесли от мин и налётов авиации. Последним днём, когда немцы штурмовали станцию Поныри, было 12 июля.
С 5 по 12 июля тяжёлые бои проходили в полосе действия 70-й армии. Здесь гитлеровцы вели атаку танками и пехотой при господстве в воздухе немецкой авиации. 8 июля немецким войскам удалось осуществить прорыв обороны, заняв несколько населённых пунктов. Локализовать прорыв удалось только вводом резервов. К 11 июля советские войска получили подкрепление, а также авиационную поддержку. Удары пикирующих бомбардировщиков нанесли довольно существенный урон немецким частям. 15 июля, после того как немцы уже окончательно были отброшены, на поле между посёлками Самодуровка, Кутырки и Тёплое военные корреспонденты вели съёмки подбитой немецкой техники. После войны эту хронику стали ошибочно называть «кадрами из-под Прохоровки», хотя под Прохоровкой не были ни одного «Фердинанда», а из-под Тёплого немцам не удалось эвакуировать две подбитые САУ этого типа.
В полосе действий Воронежского фронта (командующий — генерал армии Ватутин) боевые действия начались ещё днём 4 июля с ударов немецких частей по позициям боевого охранения фронта и продлились до глубокой ночи.
5 июля началась основная фаза сражения. На южном фасе Курской дуги бои отличались значительно большей напряжённостью и сопровождались более серьёзными потерями советских войск, чем на северном. Причиной тому стала местность, более подходящая для применения танков, и ряд организационных просчётов на уровне советского фронтового командования.
Главный удар немецких войск наносился вдоль шоссе Белгород — Обоянь. Этот участок фронта удерживала 6-я гвардейская армия. Первая атака состоялась в 6 часов утра 5 июля в направлении села Черкасское. Последовали две атаки при поддержке танков и авиации. Обе были отбиты, после чего немцы перенесли направление удара в сторону населённого пункта Бутово. В боях у Черкасского противнику практически удалось осуществить прорыв, но ценой тяжёлых потерь советские войска предотвратили его, зачастую теряя до 50-70% личного состава частей.
В течение 7-8 июля немцам удалось, неся потери, продвинуться ещё на 6-8 километров, однако затем наступление на Обоянь остановилось. Противник искал слабое место советской обороны и, казалось, нашёл его. Этим местом было направление на пока ещё никому не известную станцию Прохоровку.
Сражение под Прохоровкой, считающееся одним из самых крупных танковых сражений в истории, началось 11 июля 1943 года. Со стороны немцев в нём принимали участие 2-й танковый корпус СС и 3-й танковый корпус вермахта — всего около 450 танков и САУ. Против них сражались 5-я гвардейская танковая армия генерал-лейтенанта П. Ротмистрова и 5-я гвардейская армия генерал лейтенанта А. Жадова. Советских танков в Прохоровском сражении насчитывалось около 800.
Бой у Прохоровки можно назвать самым обсуждаемым и противоречивым эпизодом Курской битвы. Рамки этой статьи не дают возможности подробно проанализировать его, поэтому ограничимся только тем, что сообщим приблизительные цифры потерь. Немцы безвозвратно лишились около 80 танков и САУ, советские войска потеряли около 270 машин.
Второй этап. Наступление
12 июля 1943 года на северном фасе Курской дуги при участии войск Западного и Брянского фронтов началась операция «Кутузов», также известная как Орловская наступательная операция. 15 июля к ней присоединились войска Центрального фронта.
Со стороны немцев в боях была задействована группировка войск, насчитывавшая 37 дивизий. По современным оценкам, количество немецких танков и САУ, принимавших участие в боях под Орлом, составляло около 560 машин. Советские войска имели серьёзное численное преимущество над противником: на главных направлениях РККА превосходила немецкие войска в шесть раз по количеству пехоты, в пять раз по числу артиллерии и в 2,5-3 раза по танкам.
Немецкие пехотные дивизии оборонялись на хорошо укреплённой местности, оборудованной проволочными заграждениями, минными полями, пулемётными гнёздами и бронеколпаками. Вдоль берегов рек вражескими сапёрами были построены противотанковые препятствия. Следует отметить, однако, что работы над оборонительными линиями немцев ещё не были завершены к моменту начала контрнаступления.
12 июля в 5:10 утра советские войска начали артиллерийскую подготовку и нанесли авиационный удар по противнику. Через полчаса начался штурм. К вечеру первого дня Красная армия, ведя тяжёлые бои, продвинулась на расстояние от 7,5 до 15 километров, прорвав главную оборонительную полосу немецких соединений в трёх местах. Наступательные бои шли до 14 июля. В течение этого времени продвижение советских войск составило до 25 километров. Однако к 14 июля немцам удалось перегруппировать войска, в результате чего наступление РККА на некоторое время было остановлено. Наступление Центрального фронта, начавшееся 15 июля, развивалось медленно с самого начала.
Несмотря на упорное сопротивление противника, к 25 июля Красной армии удалось вынудить немцев приступить к отводу войск с Орловского плацдарма. В первых числах августа начались бои за город Орёл. К 6 августа город был полностью освобождён от гитлеровцев. После этого Орловская операция перешла в завершающую фазу. 12 августа начались бои за город Карачев, продолжавшиеся до 15 августа и закончившиеся разгромом группировки немецких войск, защищавшей этот населённый пункт. К 17-18 августа советские войска вышли к оборонительной линии «Хаген», построенной немцами восточнее Брянска.
Официальной датой начала наступления на южном фасе Курской дуги считается 3 августа. Однако немцы приступили к постепенному отводу войск с занимаемых позиций ещё 16 июля, а с 17 июля части Красной армии начали преследование противника, к 22 июля перешедшее в общее наступление, которое остановилось приблизительно на тех же позициях, которые советские войска занимали на момент начала Курской битвы. Командование требовало немедленного продолжения боевых действий, однако из-за истощения и усталости подразделений дату перенесли на 8 дней.
К 3 августа в войсках Воронежского и Степного фронтов насчитывалось 50 стрелковых дивизий, около 2400 танков и САУ, более 12 000 орудий. В 8 часов утра, после артиллерийской подготовки, советские войска начали наступление. В первый день операции продвижение частей Воронежского фронта составило от 12 до 26 км. Войска Степного фронта за день продвинулись только на 7-8 километров.
4-5 августа шли бои по ликвидации белгородской группировки противника и освобождению города от немецких войск. К вечеру Белгород был взят частями 69-й армии и 1-го механизированного корпуса.
К 10 августа советские войска перерезали железную дорогу Харьков — Полтава. До окраин Харькова оставалось около 10 километров. 11 августа немцы нанесли удар в районе Богодухова, существенно ослабивший темп наступления обоих фронтов РККА. Ожесточённые бои продолжались до 14 августа.
Степной фронт вышел на ближние подступы к Харькову 11 августа. В первый день наступающие части успеха не имели. Бои на окраинах города шли до 17 июля. Тяжёлые потери несли обе стороны. Как в советских, так и в немецких частях не редкостью были роты, насчитывавшие по 40-50 человек, а то и меньше.
Последний контрудар немцы нанесли у Ахтырки. Здесь им даже удалось осуществить локальный прорыв, но глобально ситуацию это уже не изменило. 23 августа начался массированный штурм Харькова; именно этот день считается датой освобождения города и окончания Курской битвы. Фактически же бои в городе полностью прекратились только к 30 августа, когда были подавлены остатки немецкого сопротивления.
