Абсолютные монархии, с неограниченной властью монарха
Конституционные монархии, в которых монарх обладает законодательной властью
Конституционные монархии, в которых законодательная власть принадлежит парламенту
Государства-члены Содружества Наций, признающие в качестве номинального главы государства монарха Великобритании
В списках представлены монархии на 1 января 2011 года. Отдельным списком представлены доминионы - монархии - бывшие английские колонии, в которых главой государства является королева (король) Великобритании.
В РоссииОрганизации и партии, выступающие за возрождение монархии в России: «Всероссийский Монархический Центр», «Российское Монархическое общественное Движение», «Российский Имперский Союз-Орден», «Память», «Союз Русского Народа», «РНЕ» (газета «Евпатий Коловрат» № 48), «Чёрная сотня», Ячейки Национал-Синдикалистского Наступления. Популяризация монархических идей содержится в «Проекте РОССИЯ», «Русской Доктрине» и в программе общественного движения «Народный собор». Сегодня среди монархистов в России нет единого мнения относительно того, кто имеет права на российский престол и c помощью каких юридических процедур возможно возвращение к монархии. В российском монархическом движении можно условно выделить кириллистов, соборников, легитимистов-центристов. Основное различие между ними заключается как в отношении к проблеме престолонаследия, так и в преемственности национального права. «Кириллисты» признают права на престол за потомками Великого Князя Кирилла Владимировича - двоюродного брата Николая II. В настоящее время это Великая Княгиня Мария Владимировна и её сын Георгий Михайлович. Права этой ветви дома Романовых на российский Престол «кириллисты» обосновывают законом Российской империи о престолонаследии и Соборной клятвой 1613 года. В противовес им, «соборники» указывают, что за прошедшее с 1917 года время обстоятельства поменялись настолько кардинально, что сейчас уже нельзя руководствоваться данными законами. Основываясь на том, что в 1905 году Николай II намеревался лишить Кирилла Владимировича всех прав члена Императорской фамилии (включая права на наследование Престола), а также на поведение Кирилла Владимировича во время Февральской Революции, когда он демонстративно прикрепил красную ленточку, «соборники» не признают за его потомками прав на престол и полагают необходимым созыв Всероссийского Земского Собора, который определит новую династию. Легитимисты-центристы, в основном представители Всероссийского Монархического Центра и др., к которым относятся, как правило, профессиональные российские юристы, историки, философы, прежде всего указывают на необходимость восстановления работы Всероссийского учредительного собрания, которое определит форму правления и решит вопрос правопреемства российского национального законодательства. Прежде чем поднимать вопросы о каких-либо кандидатах, легитимисты-центристы убедительно считают, что необходимо в первую очередь восстановить правопреемство России и Российской Империи, решить основополагающие юридические вопросы воссоздания монархической государственности, потому как на данный момент времени Российская Федерация имеет республиканскую форму правления и престола как такового не имеет.В сентябре 2006 года Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) провел опрос на указанную тему. Вопрос о восстановлении монархии считают актуальным 10 % опрошенных. Примерно столько же (9 %)считают монархию оптимальной для России формой правления. В случае всенародного голосования по данному вопросу, 10 % опрошенных отдали бы свои голоса в пользу монархии, 44 % проголосовали бы против, 33 % проигнорировали бы референдум. При этом, в случае, если на трон будет претендовать «достойный кандидат», в пользу монархии высказываются до 19 % опрошенных, ещё 3 % - сторонники монархии, уже определившиеся с личностью монарха.В целом, монархические настроения сильнее среди лиц с высшим и незаконченным высшим образованием, чем среди лиц со средним и незаконченным средним; сильнее у москвичей и петербуржцев, чем у жителей других городов.В 2009 году один из ведущих американских центров изучения общественного мнения Pew Research Center провел социологическое исследование, приуроченное к 20-летию падения Берлинской стены. Как сообщается, до 47 % опрошенных россиян согласились с тезисом, что «для России естественно быть империей». На постсоветском пространствеНаиболее сильны монархические тенденции в Закавказье. В Грузии монархические традиции восходят к периоду эллинизма. Династия Багратионов оставили в народном сознании доброе наследие, которое длится в Грузии даже в современную эпоху. Качества и символы, связанные с монархией Багратиони сыграли решающую роль в становлении грузинской нации и последующее строительство национальной истории. Монархизм в Грузии имеет глубокие корни. 8 февраля 2009 года в столице Грузии Тбилиси, в соборе св. Троицы состоялось венчание представителей двух ветвей царского рода Багратиони - Давида Багратиони-Мухранского и Анны Багратиони-Грузинской (Картли-Кахетинской). Нынешний президент Грузии Михаил Саакашвили нередко заявлял о своей принадлежности к роду Багратиони по женской линии.В Беларуси политические организации, имеющие цель свергнуть или изменить существующий конституционный строй (в том числе монархические), официально запрещены. По мнению ряда аналитиков, предпосылки к переходу к конституционной монархии и практические шаги в этом направлении наблюдаются в Литве.В ЕвропеПочти во всех европейских республиках, когда-либо бывших монархиями, существуют и имеют некоторое влияние монархические партии. В то же время в европейских монархиях есть сильные республиканские тенденции.В Великобритании ряд социалистических организаций предлагают упразднить должности короля/королевы и Принца Уэльского и ввести должность президента, переименовать Соединённое Королевство Великобритании и Северной Ирландии в Британскую Федерацию.В Испании также существуют партии, которые предлагают вынести на референдум вопрос о восстановлении республики.В Швеции сильны республиканские настроения как в левых, так и в центристских кругах. Во многих странах, которые с момента образования до настоящего времени были республиками (Швейцария, Словакия, Сан-Марино), вопрос о введении монархической формы правления не ставится.
Материал из Википедии - свободной энциклопедии
Монархи́зм - общественно-политическое движение , целью которого является установление, сохранение или реставрация монархии .
Монархические организации существуют во многих государствах мира. Крупнейшим объединением монархистов в мире является Международная монархическая конференция . По состоянию на 11 января 2010 года ММК объединяла 67 монархических организаций и СМИ из 31 страны мира . Россию в ММК представляют Российский Имперский Союз-Орден , принадлежащие РИС-О сайт «ЛегитимистЪ» и англоязычный The Russian Monarchist’s Blog, а также Российское имперское движение. Также Российская империя представлена Организацией польских монархистов. Президентом ММК является Кришна Прасад Сигдель (Непал), генеральным секретарём ММК - Сильван Руссильон (Франция). Также существуют Международная монархическая лига и Общество Объединённых роялистов .
В некоторых республиканских странах монархисты активно участвуют в политической борьбе. Например, в Болгарии Национальное движение за стабильность и подъём (бывшее Национальное движение «Симеон II») входит в число ведущих партий страны и даже была правящей. В Чехии существует Монархическая партия Чехии, Богемии и Моравии, среди членов которой есть нескольких глав муниципалитетов и депутаты ряда муниципальных собраний.
Монархизм в России
В России первые политические организации монархического толка стали появляться в 1880-е годы , особенно активно монархическое движение развивалось в период с по 1917 годы . Именно тогда возникли такие крупные монархические организации как Союз русского народа , выступавший за сохранение самодержавия, и Союз 17 октября , поддерживавший установление в России конституционной монархии . Революция 1917 года привела к падению монархического строя и запрету монархических организаций в России, деятельность монархистов была почти полностью парализована, началась гражданская война , в результате которой большинство видных деятелей монархического движения погибли или оказались в эмиграции.
Даже после окончательной победы большевиков в России монархисты продолжали свою борьбу, как агитационную, так и военную. В конце -начале 1922 годов органами ОГПУ была нейтрализована подпольная антисоветская «Монархическая организация Центральной России» (МОЦР) . В 1929 году штабс-ротмистр Альберт Христианович Шиллер, участник Первой мировой войны и Гражданской войны, по поручению генерала П. В. Глазенапа нелегально пересёк границу СССР и создал в Ленинграде подпольную монархическую группу . Отряды монархистов на Дальнем Востоке вели партизанскую войну против советской власти до 1930-х годов .
В годы советской власти центр деятельности русских монархистов был вынужденно перенесён на Запад. Там жили члены династии Романовых . В то время в российском эмигрантском монархическом движении было три основных течения: «кирилловцы», «николаевцы» и «младороссы ». «Кирилловцы» (они же легитимисты) поддерживали великого князя Кирилла Владимировича , в 1924 году в связи с убийством императора Николая II , его сына и наследника Алексея Николаевича и отказом от престола Михаила Александровича , объявившего о принятии на себя прав и обязанностей Императора Всероссийского . «Николаевцы» (они же непредрешенцы) поддержали великого князя Николая Николаевича-младшего , заявившего о том, что форму правления определит «народ», а в случае выбора в пользу монархии тот же «народ» изберёт и монарха. «Младороссы» (Союз «Молодая Россия») собирались строить новую Россию «на монархическом фундаменте», но «учтя глубинные, неотвратимые процессы, произошедшие на Родине».
В 2012 году уральским политиком и предпринимателем Антоном Баковым была создана и зарегистрирована под Екатеринбургом Монархическая партия РФ . 12 декабря она получила лицензию Минюста РФ и была допущена к выборам . В сентябре 2013 приняла участие в выборах органов городской власти Екатеринбурга . В феврале 2013 года провела в Париже I Конгресс русских монархических сил , заявив консолидацию монархистов одним из направлений своей работы. Летом 2013 года партия, опираясь на Основные государственные законы Российской империи , объявила наследником престола немецкого принца Карла-Эмиха Лейнингенского в связи с его переходом в православие - при крещении ему было дано православное имя Николай Кириллович Романов . Баков регулярно встречается с ним и проводит консультации .
| Викиновости по теме: | ||||||||||||||||||||||||||||||||||
В современной России был создан ряд монархических организаций: Монархическая партия , Всероссийский Монархический Центр (председатель Н.Н. Лукьянов), Российский Имперский Союз-Орден председатель Георгий Фёдоров), движение «За Веру и Отечество » (руководитель - Константин Касимовский), Российское Монархическое общественное Движение (руководитель с 2011 г. Сергей Михайлович Чесноков; основатель и руководитель Движения (1999-2011 гг.)- Кирилл Немирович-Данченко), Российское Дворянское Собрание (предводитель - О.В. Щербачёв). Современный Всероссийский монархический центр считает, что «Российская Империя не была упразднена в установленном порядке (на Учредительном собрании). В соответствии с нормами международного права она считается государством, утратившим юридическую дееспособность. Действие её нормативно-правовых актов временно приостановлено, но может быть возобновлено в любой момент» . Однако, 5 (18) января 1918 года Учредительное собрание провозгласило Российскую Демократическую Федеративную Республику . Многие националистические организации поддерживают идею восстановления монархии. Так монархические взгляды разделяет Русское национальное единство , считая, что самодержавная монархия должны быть восстановлена, но только после национал-социальной революции. Монархизм в миреМеждународные организации
Азия
АмерикаАфрикаЕвропа
ОкеанияНапишите отзыв о статье "Монархизм"ПримечанияИсточники
См. такжеСсылки
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Монархизм
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.
В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.
На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»
Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
Сегодня мы будем вести речь о предмете, о котором десятилетиями в нашей стране не принято было говорить хорошо. Сперва по причине того, что мы строили коммунизм. А последние пятнадцать лет из-за того, что пытаемся строить демократию. Поначалу – либеральную, теперь – управляемую. Коммунизм обещали построить, но не построили. В демократию верили, но большинство в ней уже разочаровалось. Нам говорили сперва теоретики марксизма-ленинизма, а потом – выкормыши американских и европейских грантов, что то, о чем мы сегодня будем говорить – это морально устаревший инструмент государственной жизни и политики. Говорили, что это рудимент, архаизм, пережиток. Это не так. Предмет нашего сегодняшнего разговора – это инструмент управления государственной жизнью, введение которого в России величайший русский историк Николай Михайлович Карамзин считал основой величия государства, а его сохранение – залогом спасения Отечества. Сегодня мы говорим о монархии.
1. Сущность монархии.
Когда мы слышим о монархии, то у нас формируется вполне определенное представление об обсуждаемом предмете: власть монарха наследственна, пожизненна, власть эта очень широка. Но монархия – это не просто форма правления, при которой Верховная власть в стране является наследственной. Монархия – это особый путь развития общества.
С древних времен в логике известен прием введения собеседника в заблуждение при помощи искусной подмены понятий – софизм. Классическим примером республиканского софизма служит утверждение о том, что замена монархий республиками – это прогресс, переход от устаревшего инструмента власти к более совершенному. Нет, монархия и республика – это не тождественные инструменты, это разные пути развития. Свернув с правильной дороги, путник может быстрее или медленнее устремляться в пропасть, но результат такого путешествия будет определяться глубиной пропасти, а не скоростью движения путника, как пытаются заверить нас демократы.
В дословном переводе с греческого «монархия» означает власть одного лица. Начиная с Аристотеля, монархию сравнивают с аристократией (властью лучших) и демократией (властью народа). Эти формы правления Аристотель считал правильными, в отличие от неправильных, ущербных форм, к которым древнегреческий мыслитель относил диктатуру, олигархию и охлократию.
Власть монархическая естественна и исходит из самой природы человеческого общежития: она имеет образом власть отца в семьи и главы в роде. В этом сокровенная сущность монархической власти: она коренится на подсознательном уровне в человеке, ибо связана не с социальными источниками (властью грубой силы или денег), а с природными для человека категориями семьи и почтения к авторитету мудрости.
Аристотель считал монархию наиболее естественной и самой лучшей из всех форм правления, ибо она вырастает из народа и для народа. Власть отца семьи является образом для власти отца народа – монарха. Как отца и мать мы не выбираем, но приемлем от Бога, так и монарха народ принимает от Бога.
Всякая власть народная основывается на физическом принуждении. Власти демократии мы покоряемся, ибо остаемся в меньшинстве. Власти аристократии народ подчиняется в силу недостатков знания и воспитания. Власти плутократии подчиняются из-за денег, а диктатору – от страха. И грубое принуждение, и использование чужих слабостей, и денежная зависимость, и страх – ненадежные спутники для власти. Можно построить трон из штыков, но на нем трудно усидеть. Но именно на таком зыбком фундаменте кладется основание демократической республики. Иначе строится власть монархическая.
Монархия, по утверждению русского государствоведа Льва Тихомирова, «выражает доверие по преимуществу к силе нравственной» . Для покорения этой силе не требуется как такового принуждения, достаточно лишь постоянное и как можно лучшее выражение и исполнение монархией того нравственного идеала, который ею олицетворяем. Залогом же стабильности монархического государства является при этом следование народом за таким нравственным ориентиром, поддержка такой нравственной модели. Потому началами монархической власти служат, во-первых, начало религиозное; во-вторых, наличие социального строя, без которого невозможна государственность; и, в-третьих, осознание монархией своей нравственно-религиозной функции.
В этом кроется отличие диктатора от монарха. Диктатор, захватив власть, ищет оправдание такой узурпации в фиктивном народном одобрении: вспомните выборы в СССР или нацистской Германии, или сегодняшних диктатурах, как КНДР, Куба, Китай и некоторые другие. Монарх не нуждается в такой фикции, ибо власть он воспринимает не от народа, а от Бога. И является, в отличие от диктатора, не тем, кто украл власть у народа, а тем, кто передает народу при помощи своей власти Божие веления.
Монархия – это власть, основанная на нравственном идеале. Нравственной не может быть ни толпа, ни качественное преимущество: нравственной может быть только личность. Потому власть нравственного идеала, которому учат религия и мораль, выражается только в монархии. Как учил свт.Филарет (Дроздов), митрополит Московский: «Царь, по истинному о нем понятию, есть глава и душа царства. Но вы возразите мне, что душой государства должен быть закон. Закон необходим, досточтим, благоверен; но закон, мертвый в книге, оживает в деяниях; а верховный государственный деятель и возбудитель и одушевитель подчиненных деятелей есть Царь» .
Монархия – это идея нравственной, верной Богу власти, также как демократия – это власть количественной силы (власть большинства), а аристократия – качественного преимущества (власть элиты). Демократии мы вынуждены подчиняться из-за физического принуждения. Аристократии мы подчиняемся, покоряясь ее богатству и умственному преимуществу. Единоличной власти одного человека мы подчиняемся лишь веря ей, а это возможно лишь при нашем нравственном к такому правителю (монарху) предрасположению. Нравственность должна руководить нами и составлять сущность власти, которой мы подчиняемся.
При этом, конечно, монарх должен соответствовать определенным качествам. Лев Тихомиров среди них выделял:
- самообладание;
- умеренность;
- долг;
- справедливость;
- законность.
Итак, монархия – это идея, идея нравственная, то есть идея гармонии и справедливости, честности и порядочности, доверия и уважения людей друг к другу. Монархия основывается на лучших качествах человеческой совести и стремится к тому, чтобы максимально способствовать самореализации человека, не как единицы электората, а как высокодуховной и самодостаточной личности.
Будучи идеей, являясь особым путем развития общества, монархическое начало вырабатывает в народе особое правосознание, особую систему ценностей и приоритетов.
Русский правовед первой половины прошлого века Иван Ильин писал, рассуждая на тему о главных качествах монархического сознания, что оно определяется одной ключевой ценностью: честью. Всякий движим уважением к чужим достижениям и стремлением к своим собственным: «Человек требует от себя всех основных духовных качеств и постепенно приобретает облик рыцарственности. Верность этому облику и составляет его честь. Блюсти свою честь он повинен перед Лицом Божиим, перед лицом своего Государя, перед своим народом и перед самим собою. При этом существенным является не то, что другие думают о нем или говорят о нем, но то, что он есть и чем он остается на самом деле. Вот основные формулы чести: «быть, а не казаться»; «служить, а не прислуживаться»; «честь, а не почести»; «в правоте моя победа». И все это мыслится не как внутреннее самочувствие и внутреннее делание, но как закон внутренней жизни, вносимый во внешний мир, в государственное строительство и в политику.
Это заставляет нас установить и признать, что начало духовного достоинства и чести есть основа не республиканского, а монархического строя» .
Отсюда произрастает уверенность монархиста в том, что каждый человек уникален, обладает своими, неприсущими другим в такой же комбинации и такой же степени качествами. Отсюда уважение к рангу, ведь люди неравны не только материально (по росту или по размеру кошелька), но и духовно, по своему интеллекту, качествам: «Люди от природы и в духе – не равны друг другу, и уравнять их никогда не удастся. Этому противостоит известный республиканский предрассудок, согласно которому люди родятся равными и от природы равноценными и равноправными существами. Напротив, монархическое правосознание склоняется к признанию того, что люди и перед лицом Божиим и от природы разнокачественны, разноценны и потому, естественно, должны быть не равны в своих правах».
Монархист не согласится с тем, чтобы государством управляла кухарка, он предпочтет, чтобы это делал человек, обученный и воспитанный для управления государством с детства, сызмальства. Монархист полагает, что если даже зубы мы доверяем специалисту – стоматологу, а не голосованию среди соседей, то и государство должно быть предоставлено в управление профессионалу – с детства воспитанному для служения монарху, а не избранному честолюбцу. Такая позиция основывается именно на нравственном отношении к государству, которое понимается не как способ к обогащению, а как служение и исполнение долга перед Отчизной. Отсюда монархическое доверие к государству в противовес республиканской боязни, когда народ, опасаясь государственного произвола, стремится ограничить его некими частными институтами. Об этом писали десятки мыслителей от Аристотеля и до сегодняшнего дня.
Это было бы пустословием, если бы ни подтверждалось фактами. Забегая вперед, расскажу один из наиболее ярких. После февральского переворота 1917 года спасшиеся Романовы эмигрировали. С 1938 по 1992 годы Российский Императорский Дом в эмиграции возглавлял Великий Князь Владимир Кириллович, который жил в Мадриде, где и приключилась интересная история. Однажды на улицу, где жила Семья Романовых, переехал сын одного южноамериканского диктатора. Его дом был усеян золотом, сам он купался в роскоши. Когда же он узнал, что в паре домов от него скромно живут Наследники Российского Престола, прямые потомки тех, кто 300 лет правил Россией, он был в шоке. Он не мог понять, чем занимались Романовы, если за 300 лет не создали таких счетов в банках Швейцарии, как его отец за 5 лет управления маленьким государством на крае света.
Сущность монархии состоит в том, что власть монарха непроизводна – он не зависит ни от кого на земле, получая власть от Бога. Это и должно быть положено в качестве родового признака в определение: «Монархия – это форма государственного правления, в которой источником власти является Бог (самодержавие) или сам носитель государственной власти (самовластие), а основанием власти служат ее нравственный авторитет в обществе и традиция, в силу чего власть наследственна и неотторжима».
2. Христианское учение о монархии.
Итак, сущность монархии определяется тем, что это власть, которая служит нравственному идеалу. А высшее проявление нравственного идеала – это религия, вера. На протяжении веков наша государственность и жизнь общества неразрывно связаны с православием. Обратимся к православному учению о государственной власти.
Центральная его идея состоит в убежденности в том, что царь суть помазанник Божий, суть лицо, наделенное от Самого Бога правом на власть, ответственное только перед Самим Богом за то, как он этою властью распоряжается. Ярко и четко эта мысль была выражена нашим Царем Иоанном Грозным в письме к сбежавшему к полякам князю Курбскому: «Мы, смиренный Иоанн, Царь и Великий Князь всея Руси, по Божию изволению, а не многомятежному человеческому хотению» .
Православная Церковь веками благословляла самодержавную власть, освящая ее как Богоданную. Однако сейчас раздаются голоса, что самодержавие изжило себя, что большая часть мира подчиняется демократическим установлениям. Вряд ли такая аргументация приемлема для православного христианина. Как писал в своем труде «Русская идеология» по этому поводу свт.Серафим (Соболев): «Это мнение направлено против Священного Писания с целью уничтожить спасительное его на нас влияние. Ведь царская самодержавная власть в России была основана на словах Священного Писания. А эти слова являются глаголами вечного живота (Ин. 6: 68)» . К тому же, хорошо известно, что капуста всегда лучше растет в чужом огороде. Поэтому вряд ли для удостоверения в истинности того или иного утверждения достаточно ссылки на иностранный опыт.
Идея Богоданности царской власти была заложена еще в Ветхом Завете. И первую попытку ее воплощения мы находим в Древней Иудее, однако затем иудейские и израильские цари отошли от Истинного Бога, поклонились идолам, и живительное начало их власти угасло. Угасло, чтобы с новой силой воспрянуть на основе живительного Слова Христа в Третьем Риме.
Впервые обетование о даровании царя народу Израильскому дается на горе Синайской после исхода из Египта, о чем повествуется во Второзаконии: Когда ты придешь в землю, которую Господь, Бог твой, дает тебе, и овладеешь ею, и поселишься на ней, и скажешь: «поставлю я над собою царя, подобно прочим народам, которые вокруг меня», то поставь над собою царя, которого изберет Господь, Бог твой (Втор. 17: 14 – 15).
Это обетование было исполнено Богом во времена пророка Самуила, судьи Израильского. Первым царем Израиля был помазан священным елеем Саул: И взял Самуил сосуд с елеем и вылил на голову его [Саула], и поцеловал его и сказал: вот, Господь помазывает тебя в правителя наследия Своего [в Израиле, и ты будешь царствовать над народом Господним и спасешь их от руки врагов их, окружающих их, и вот тебе знамение, что помазал тебя Господь в царя над наследием Своим] (1 Цар. 10: 1).
Царь был дан от Бога. Это не народный правитель. Народ не избирает его, не контролирует его. Как писал свт.Серафим (Соболев): царь получает власть «не от народа, и потому она не может быть народом ограничена и перед ним ответственна. Царская власть, как происшедшая от Бога, только перед Ним ответственна и может ограничиваться только волей Самого Бога» . Народ просто принимает царскую власть, как принимает истинную веру в Истинного Бога. Будучи верующим, принимает верного. Потому власти царя даже не покоряются, ей верят, ибо она от Бога. Потому как человек становится свободным, становясь рабом Божиим, так и в политическом отношении он отказывается от собственной воли, чтобы следовать воле помазанника Его: где царь, там надлежит быть и подданному (2 Цар. 15: 21).
Царь был дан народу Богом с конкретной целью: для похвалы добру и наказания зла (Рим. 13: 3 - 4). Отсюда и библейское утверждение, перешедшее в самую глубину православной души русского человека: быть верным царю не за страх, но за совесть (Рим. 13: 5).
Реализация царской власти осуществляется промыслом Божиим. Укрепление монархической власти осуществляется исполнением царем воли Всевышнего, на что в своем предсмертном слове указал Соломону псалмопевец царь Давид: будь тверд и будь мужествен и храни завет Господа Бога твоего, ходя путями Его и соблюдая уставы Его и заповеди Его, и определения Его и постановления Его, как написано в законе Моисеевом, чтобы быть тебе благоразумным во всем, что ни будешь делать, и везде, куда ни обратишься (3 Цар. 2: 2 – 3).
Но сам народ Израильский, отвергнувший ради золотого тельца Самого Бога, не был готов принять и власти Его помазанника. Потому уже царь Саул, первый царь Израильский, был искушен народом преступить волю Всевышнего во имя vox populi. В дальнейшем все цари в той или иной степени отступали от Бога: и Давид, и Соломон, и их потомки. Только царь Иудейский Аса сохранил верность Богу.
Даже избранный народ, еврейский народ, до прихода Спасителя не был готов к власти самодержавной.
В полной мере христианское учение о самодержавной власти развилось и воплотилось в Византии и затем достигло своего расцвета в России. Император был помазанником Божиим, правившим своим народом по слову Священного Писания и Священного Предания в симфонии, то есть единодушии, со Святой Православной Церковью.
Царская власть правила народом и государством для того, чтобы народ жил во всяком благочестии и чистоте , как говорит апостол Павел (1 Тим. 2: 2).
Через святое помазание на царство, которое со времен Иоанна Грозного и до Николая II совершалось в Успенском соборе Московского Кремля, царь получал не только священный авторитет, недоступный демократическому избраннику, но, как учит Святая Церковь, царю через помазание сообщаются дары Святого Духа, «Его Божественная благодать, необходимая для царского управления, имеющего целью не только заботу о земном благоденствии подданных, но и преимущественно с момента помазания и заботу об их вечном спасении» , - разъяснял свт.Серафим (Соболев).
Именно такое восприятие самодержавной власти, ее миссии и задач позволили свт.Филарету (Дроздову) воскликнуть: «Благо народу и государству, в котором единым, всеобщим, светлым, сильным, всепроникающим, вседвижущим средоточием, как солнце во вселенной, стоит Царь, свободно ограничивающий свое самодержавие волей Царя Небесного» .
Подробно проанализировав содержание монархического начала, перейдем к рассмотрению организации монархической власти.
3. Устройство монархической власти.
Устройство республиканской власти основана на ее делении. В древности – это власть римских консулов. Консулов было двое, они избирались на один год, причем правили не совместно, а попеременно: по очереди по одному дню. Ярким примером того, к чему приводит такая организация, стала битва при Каннах, когда Ганнибал разбил римлян после того, как Гай Варрон, дождавшись своего дня, бросил неподготовленное римское войско на разгром иберийской коннице карфагенцев.
В Новое время появилась теоретическая основа для такого деления – теория разделения властей, первоначально сформулированная Локком, а потом доработанная Монтескьё. Власть делилась между правительством, парламентом и судом, независимыми друг от друга, но, тем не менее, взаимосвязанными и составляющими единое государственное тело.
Этот принцип заложен во многих сегодняшних конституциях: России, США, Германии, Франции, Италии. Разработчики этой системы полагали, что в борьбе должно рождаться равновесие, однако они не учли, что государство как раз и появилось, потому что не было единства и согласия воль: шла постоянная борьба. В этой войне всех против всех и появилась государственная власть. Ее воля была поставлена в качестве арбитра выше всех остальных мнений и позиций. В этом единстве и заключается смысл и значение государственной власти.
Монархическая власть этим и отличается от власти республиканской. Власть монарха дается Богом, а потому она едина и нераздельна. Как гласили Основные государственные законы Российской Империи: «Императору Всероссийскому принадлежит Верховная Самодержавная власть. Повиноваться власти Его, не только за страх, но и за совесть, Сам Бог повелевает» .
Власть монарха верховна и едина. Она не ограничивается ни в качестве, ни в глубине проникновения. Всякий вопрос может быть предметом личного рассмотрения монарха, но не всякий становится вопросом его рассмотрения. Это качество Лев Тихомиров назвал царской прерогативой – правом монарха разрешить всякий вопрос по справедливости, минуя законы, данные управительной власти. В этом заключается верховность самодержавия. Монарх существует для того, чтобы народ помнил, что есть гарант спокойствия, стабильности, веры и справедливости. Однако царская прерогатива имеет преимущественно символичное значение, нежели практическое, ибо сложно представить, чтобы один человек физически мог бы разрешить значимую часть споров и конфликтов, возникающих в обществе.
Устройство монархической власти представляет собою вертикальный, а не как у республиканской власти – горизонтальный – разрез. Эта организация двухъярусна: собственно монарх, как представитель Верховной власти, располагается на верхнем ярусе, а ярусом ниже находится правительство – власть управительная.
Управляет правительство, Император лишь направляет и координирует его работу, разрешает споры – царствует. Император – стратег, председатель правительства – тактик.
Монарх при этом выполняет множество функций. Так, современный немецкий исследователь Рене Хойсслер выделяет 18 основных функций монарха:
1.
Олицетворение главных принципов государства;
2.
Интеграционная функция – символ общественного единства и стабильности;
3.
Король – это стабильный ориентир в обществе;
4.
Король – хранитель общих ценностей;
5.
Король – надпартийный гарант политического авторитета;
6.
Король и королева – отец и мать нации;
7.
Король как «пастух» и охранник общественных интересов;
8.
Король – национальный «омбудсмен»;
9.
Король-посредник (например, при забастовках);
10.
Функция общественного примера: король – моральный авторитет и олицетворение верности: король – военный вождь;
11.
Король как объект поклонения;
12.
Король – совесть нации;
13.
Король – хранитель национальных традиций и обычаев;
14.
Король – охранитель «золотой середины»;
15.
Функция идентификации: король и его семья как пример и идеал;
16.
Король как символ или «замена» Бога – монархия как «светская религия»;
17.
Король
как
“avenue of communication with the realm of sacred values” (англ
.
«дорога общения с царством вечных ценностей»);
18.
Король и его семья – олицетворение общественного величия и идеала.
Из названных функций можно выделить три ключевых: во-первых, роль монарха, как арбитра, надпартийного авторитета; во-вторых, роль символа общества; в-третьих, роль монарха, как олицетворения общественных ценностей и идеалов.
Как подчеркивает сегодняшняя Глава Российского Императорского Дома Государыня Великая Княгиня Мария Владимировна: «Монархия – это не политическая доктрина, а государственный строй и система исторически сложившихся национальных ценностей. Одно из главных преимуществ монархии – ее надпартийность, независимость, позволяющая монарху быть верховным арбитром» .
Монархия – это своеобразная проекция семейного уклада жизни на государственный уровень. Именно отношение к монарху как к отцу нации позволяет ему выступать непререкаемым авторитетом, наделенным Божественной санкцией на власть, решающему споры и противоречия участников политической и иной общественной жизни по справедливости.
Власть монарха основывается на религиозных и семейных ценностях народа, то есть на тех опорах, на которых держатся традиции и преемство поколений. Оттого именно монархическая власть, не связанная в своем основании с переменчивым духом времени, выражает верность народа традициям и устоям, связывает прошлое с настоящим и является гарантом того, что и будущее народа не будет утеряно. Ярким примером такого служения является деятельность и роль в жизни своего общества Британского Королевского Дома и лично Ее Величества Королевы Елизаветы II.
Этот семейный уклад монархической власти позволяет монарху быть символом всего народа. Президент не может стать таким символом, ибо есть те, кто за него голосовал, те, кто не голосовал, и те, кто вовсе считает его победу нелегитимной, а власть – узурпированной. Президент – один из нас, а среди равных всегда будет конкуренция за право стать primus inter pares. Монарх изначально стоит выше этой схватки и конкуренции, позволяя всем в равной мере чтить данную ему Богом власть, как подданным его короны и видеть в нем символ государства, народа, страны.
Особенно важно уяснить, почему президент не способен исполнять этих функций, которые само существо монархической власти возлагает на монарха. Да, президент, согласно конституции, выступает гарантом конституции, прав и свобод человека и гражданина, представляет страну, обеспечивает согласованное функционирование и взаимодействие органов государственной власти. Однако то, что декларируется конституцией, расходится с тем, что преподносит жизнь. Дело в том, что президент – избранный на четыре года служащий, люди избирают его, он один из нас, назначен нами. В феврале этого года во время своей ежегодной пресс-конференции президент Владимир Путин прямо сказал, что он не правит, а работает на посту. То есть он не правитель, а работник. Он не исполняет долга, он выполняет обязанности. А это принципиально иное отношение к действительности, к своему месту в ней. Заметьте, царь – слуга Богу, президент – слуга нам. Царь оттого стоит бессознательно выше нас, президент воспринимается как обязанный нам чем-то. Очевидно, что отсюда и следуют наше добровольное, основанное на вере, подчинение царю и вынужденное, основанное на силе, подчинение президенту. Мы не подчиняемся президенту из-за монархического принципа нравственности, но из-за того же принципа количественной силы большинства, что и парламенту, а потому и не может президент исполнять роль нравственного арбитра и морального примера для общества: сторонникам он нравится, противникам не нравится – на этом всё.
Не нужно забывать о том, что в монархиях есть место и народному мнению, однако именно мнению. Как подчеркивает русская народная мудрость: Бог царю дает силу власти, а народу – силу мнения. На протяжении веков существования и планомерного развития самодержавия в России существовали такие народные представительства как вече в домонгольский период, земские соборы в Московском Царстве, уложенная комиссия при Екатерине Великой, комитеты при Николае I, наконец, Государственная Дума и Государственный Совет при Николае II. При этом основным принципом формирования таких органов был принцип представительства – выборные представляли своих выборщиков, свои сословия, гильдии, союзы. Это позволяло услышать не абстрактные голословные утверждения политикана, а услышать голос реального специалиста, приехавшего с мест. Таким путем обеспечивалась непрерывная связь между царствующим монархом и управляемым народом.
Выдающийся мыслитель середины прошлого века, выходец из крестьян Гродненской губернии Иван Солоневич в работе «Народная монархия» отмечал, что России нужны «достаточно сильная монархия и достаточно сильное народное представительство, причем силу той и другого мы будем измерять не их борьбой друг с другом, а их способностью сообща выполнять те задачи, которые история поставит перед нацией и страной» .
Солоневич считал, что при возрождении в России монархического строя будет существовать техническая неизбежность, а также нравственная и политическая необходимость в народном представительстве. Народное представительство является залогом того, что не возникнет «средостения» между Царем и народом, является доказательством того, что монархия не замышляет ничего такого, что заведомо приносило бы вред народу.
Следовательно, устройство монархической власти состоит в том, что монарх лично осуществляет функции арбитра, символа народа и хранителя его ценностей, имеет право царской прерогативы и лично его исполняет в случае необходимости, а также утверждает правительство, осуществляющее государственную власть, прислушиваясь к мнению народного представительства. Всё названное устройство действует в симфонии со Святой Церковью и имеет своими целями достижение подданными благ на земле и вечного спасения души в будущей жизни.
4. Преимущества монархии.
Что же, мы выяснили, в чем сущность монархии, как устроена власть при монархии. Теперь настал черед такого вопроса как достоинства и недостатки монархии.
Со школьной скамьи большинство из вас привыкло не слышать о монархии ничего хорошего: цари угнетали народ, назначали бездарных чиновников, Россия была лапотным государством. Вам говорили об этом столь долго и так много, что ваш покорный лектор ни сколь не удивиться, если вы после окончания нашей сегодняшней встречи упрекнете его, что он не повторил вам всех этих баек. Мы еще остановимся на том, насколько такие байки правдивы. Сейчас же вспомним народную мудрость: чтобы судить о человеке, посмотри на его друзей.
Вдумайтесь, но ведь все, кого я сейчас перечислю – монархисты: физик и астроном Михаил Ломоносов, химик Дмитрий Менделеев, изобретатель радио Александр Попов, изобретатель ЭВМ Павел Флоренский, десятый чемпион мира по шахматам Борис Спасский, наши чудесные писатели и поэты: Александр Пушкин, Федор Тютчев, Федор Достоевский, Михаил Булгаков, Владимир Солоухин, Борис Васильев. А ведь это только те, кто активно высказывал монархические взгляды и пропагандировал их! И их республиканствующие массы и демократическое сообщество называют глупцами и невеждами…
Выдающиеся философы разных времен отстаивали монархические идеи в своих трактатах: Сократ, Аристотель, Фома Аквинский, Томас Гоббс, Жак Бенинь де Боссюэ, Бенжамен Констан де Ребек, Жозеф де Местр, Георг Вильгельм Фридрих Гегель. Монархистами были Оноре де Бальзак и Стендаль, Иоганн-Вольфганг Гёте и Вильям Шекспир. В сегодняшней Европе можно привести примеры государствоведов-монархистов серба Марко Марковича, француза Анри де Бенуа, уже упоминавшегося немца Рене Хойсслера.
В русской государствоведческой и философской мысли на монархических позициях стояли князь Михаил Щербатов, Николай Карамзин, граф Сергей Уваров, Константин Победоносцев, князь Владимир Мещерский, Лев Тихомиров, Иван Ильин, Иван Солоневич. Сегодня их дело продолжают политологи Андрей Савельев и Сергей Пыхтин, правовед Андрей Сорокин, историк Александр Закатов.
На протяжении веков монархия пользовалась поддержкой и одобрением как Православной, так и Католической церквей.
В своих богословских трактатах идею Божественности монархической власти отстаивали православные старец Филофей, святой Иосиф Волоцкий, святители Филарет (Дроздов) и Серафим (Соболев). О необходимости Царской власти неоднократно говорили святые Сергий Радонежский и Серафим Саровский, который пророчествовал, что после падения монархия в России вновь будет восстановлена.
В своих энцикликах о необходимости сохранения монархических престолов заявляли на рубеже XIX и XX веков Римские папы Григорий XVI, написавший целый трактат на эту тему, а также Лев XIII, Бенедикт XV, Пий XI.
Подробную классификацию преимуществ монархии в своих трактатах приводили Гоббс, Тихомиров, Ильин, Чичерин. Рассмотрим эти преимущества.
1. Монархией наилучше обеспечивается единство власти, а из единства власти проистекает ее сила. С единством власти связана также ее прочность.
Мы уже отмечали, что государство возникло не по причине наличия совместной воли, что опровергает, в частности, теорию общественного договора, положенную в основу демократического учения, а из-за неурядиц и противоборства – войны всех против всех. Монархия, основанная на единстве воли царя, позволяет наилучшим образом уравновесить разнонаправленные стремления людей. Она лишена таких внутренних конфликтов, как неизбежное противоборство фракций в парламенте при республике, она может полностью направлять всю силу в пользу наиболее правильного решения, уравновешивающего мысленные весы общественной жизни.
2. Монархия по независимости своей непричастна духу партий. Монарх стоит выше частных интересов; для него все классы, сословия, партии совершенно одинаковы. Он в отношении народа есть не личность, а идея.
В силу своей единоличности – раз, в силу своей Верховности – два, в силу своей духовности – три, монархия стоит выше общественных течений и веяний, она независима от политических групп: власть монарха от Бога, и монарх не зависит от воли политиканов, олигархов или кланов. Он правит по своему убеждению к благу Отечества, руководствуясь только волею Бога.
По этому поводу Государыня Великая Княгиня Мария Владимировна сказала в одном из интервью: «Главное достоинство монархии - независимость наследственной верховной власти от партий, от денежных мешков, от каких бы то ни было частных интересов. Благодаря этому монарх способен быть представителем всей нации, осуществлять арбитраж, гасить конфликты, примирять противоречия» .
Немаловажно и то, что монарх для народа не личность, а идея. Человеческие недостатки скрываются данным Церковью священным авторитетом. Образно говоря, человеческое скрыто мантией, а оттого монарха видят именно главой государства, а не человеком из соседней квартиры, временно переехавшим в Кремль. В монархии потому не возможны скандалы, дискредитирующие власть, как был в США вокруг отношений президента Билла Клинтона и стажерки Белого Дома Моники Левински.
3. Монархия наилучше обеспечивает порядок. Монарх есть наиболее справедливый третейский судья социальных столкновений.
Являясь нравственным авторитетом в общстве, монарх способен выступать третейским судьею при социальных противоречиях. Вспомните, например, как своей мужественной позицией поборол попытку государственного переворота в 1981 году испанский Король Хуан Карлос I.
Стоя выше всех социальных групп, монарх не связан их интересами, а его собственный интерес неразрывно связан с общим интересом народа, отчего он, более чем обе из конфликтующих сторон, заинтересован в компромиссном, обоюдовыгодном решении социальных противоречий. Ведь именно монарх заинтересован в общем благе, как никто другой, ибо устойчивость трона его наследника напрямую зависит от отсутствия политических конфликтов в обществе, грозящих переворотом.
Наверное, лучшим подтверждением этому тезису служит то, что даже 27-ой президент США Уильям Тафт признавал именно царское российское трудовое право самым гуманным и честным из современных ему аналогов, что показывает как в век повальной эксплуатации рабочих в западных демократиях: США, Франции, - в царской России стремились учесть интересы труда, примирить их с интересами капитала.
4. Нет образа правления более пригодного к совершению крупных преобразований, чем монархия.
Монархия, повторимся еще раз, есть власть единоначальная. Безусловно, именно такой власти, концентрирующей силу, легче всего провести долгожданные, хотя и болезненные реформы. Республиканский политик на это никогда не пойдет, ибо это, будучи не только выгодным, но и необходимым в долгосрочной перспективе, непопулярно в перспективе краткосрочной, то есть предвыборной. Ради популизма и громких обещаний республиканские политики готовы жертвовать будущим страны. Это ярко демонстрирует нам правящий класс сегодняшней Франции: экономический упадок требует наступления на излишние социальные выплаты, требует учитывать не только позицию профсоюзов, но и позицию работодателей. Из-за высоких налогов капитал покидает Францию, и страна хиреет. Но под давлением общественного мнения правительство Жака Широка так и не решилось довести реформы до конца, что можно назвать началом конца французской государственности.
Монарх, в отличие от политикана, не связан четырехлетним сроком полномочий, он не отвечает за свои действия перед подданными, а потому и может рассуждать с позиций вящей целесообразности. Потому и стали возможными кардинальные реформы Иоанна IV Грозного, превратившего удельные княжества в единый организм, Петра I Великого, введшего в русский дом европейскую технику, Екатерины II Великой, упорядочившей жизнь сословий, Александра II Освободителя, преобразившего Россию.
5. Крупной личности точно также легче всего проявить на общую пользу свои высокие качества именно в монархии.
Монарх, не связанный групповыми, кастовыми интересами, вынужден искать и находить в обществе талантливых профессионалов и приближать их к себе в качестве ближайших советников. В отличие от власти республиканской, связанной путами кумовства и фракционности. Монарху, в отличие от президента, нужен не исполнитель, но советник, делатель, тот, кто творчески будет реализовывать и воплощать в жизнь общие предначертания монаршей воли. Не сложно найти в истории подтверждения этому постулату. Достаточно взглянуть на царствование, хотя бы Екатерины Великой: князь Потемкин, князь Румянцев, граф Ушаков, графы Разумовские, графы Орловы, князь Безбородко и, конечно, генералиссимус Суворов – все они смогли реализовать таланты благодаря мудрости Царицы. А кто из сегодняшних министров войдет в историю? Вопрос риторический.
С таким подходом к подбору кадров связано и такое преимущество монархии как глубокий профессионализм: самый монарх с детства воспитывается руководить страною, а затем, не связанный партийными предпочтениями, приближает мудрых профессионалов-советников. В каждой области он, как арбитр, принимает решение, руководствуясь мнениями лучших специалистов. Безусловно, именно так достигается значительно большая прозрачность и эффективность управления, нежели при народном голосовании, когда некомпетентная толпа решает вопросы, о которых она судит лишь по ощущениям и лозунгам, а не по сути. Да и не для кого не секрет, насколько сильно можно в частных интересах манипулировать непросвещенным общественным мнением.
Царь направляют всю свою энергию, всю свою силу служению Богу и Отечеству. Помните слова Петра Великого, обращенные к русским воинам на Полтавском поле: «А о Петре ведайте, что ему жизнь не дорога, только бы жила Россия в блаженстве и славе для благосостояния вашего!» . Для сравнения приведу слова французского министра, по предложению коего во Франции была отделена Церковь от государства, Аристида Бриана: «95% своего времени я трачу на борьбу за власть, и только 5% – на попытки реализовать несбыточные обещания, данные перед выборами» .
Все эти преимущества в совокупности и позволили русской Императрице Екатерине Великой сказать, что единственная цель монаршего правления – видеть народ счастливым, а ее современнику испанскому Королю Карлосу III – что душа короля попадает в рай, когда достигнуто благополучие его подданных.
Монархия имеет в самой своей природе залог каждодневной реализации этих слов на деле.
5. Недостатки монархии.
Не лишена монархия и недостатков, однако, как отмечали многие мыслители, те недостатки, которые есть у монархии, у республики проступают в еще большей степени. Что у монархии – недостаток, у республики – неизбежность. Что у монархии – ошибка, у республики – закономерность.
1. Замещение власти происходит не по способности, а по случайности рождения.
Это, пожалуй, главный упрек, который республиканцы посылают в адрес монархии. Позволим себе возразить: ведь для народа важны не качества монарха как личности, а его качества, как символа и идеи нравственной власти, как символа и олицетворения власти Бога. Монарх не должен быть умнее всех, он должен уметь выбрать, как лицо, стоящее выше внутригрупповых интересов, нужное и правильное и тем осуществить свою санкцию власти, а не самостоятельно изобретать пенициллин – это излишне. Эта же роль, вне всякого сомнения, лучше выполняется лицом, которое с детства готовится ее выполнять, нежели пускай и восхитительно талантливым, но лишь честолюбцем, который в борьбе за власть не мог не стать связан какими-то предпочтениями.
Кроме того, когда республиканцы критикуют «случайность» монархической власти, они явно прибегают к своему любимому способу вводить человечество в заблуждение, используя политику двойных стандартов. Не случайно ли происходит, скажем, наследование имущества? Однако почему-то никто не возмущается тем, что сын миллиардера получает богатства отца после его смерти (каждый опасается за свои миллионы или тысячи).
2. Безграничная власть производит плохое влияние на некрепкую душу.
Вновь-таки, аргумент лишен основательности и рассыпается, как карточный домик, если присмотреться к нему внимательнее: самодержавный царь – лицо, ограниченное Богом и собственною совестью. Он с детства воспитывается, как Наследник Престола, ему внушается и прививается высокая нравственность и стремление к самому светлому и лучшему.
3. К искушениям власти присоединяется лесть и ухаживанье окружающих.
Указывая на такой недостаток, республиканцы явно забывают, что это не признак монархии в частности, но признак власти как таковой. Монархия же из всех возможных форм государственной власти лучше всех от этого недостатка защищена. Монарх с детства воспитывается для управления на добрых примерах и принципах, в то время как в демократиях к власти приходит честолюбец с улицы, склонный служить личным интересам, а не славе Отчизны. Наследник Российского Престола еще в детстве получал все ордена, кроме Георгиевских крестов, дававшихся исключительно за воинские подвиги. Он сызмальства лишается честолюбия и своекорыстия: в них у него нет нужды, в отличие от республиканского выдвиженца. Единственная забота монарха, как отца своего народа, благополучие и счастье его подданных.
4. Монархия легко переходит в произвол.
Опять же в республиканских государствах мы можем наблюдать произвол не реже, а во много раз чаще, нежели в монархиях. Приведу современные примеры – Зимбабве, Мьянма, оккупированные поборниками «демократии» Косово, Афганистан, Ирак.
5. Монархия всё и всех «опекает», и это ослабляет развитие народа.
Республиканцы, выдвигая такую посылку, услеживают якобы отсутствие у народа при монархической власти личной инициативы, но это опровергается небывалым развитием частного предпринимательства в период самодержавия: Морозовы, Рябушинские, Прохоровы – стали символами того, как, по словам Царя-Мученика Николая II, честностью, бережливостью и жизнью по заповедям Божиим можно достичь богатства и успеха. Проявление благой инициативы не только ни в коей мере не ограничивается, но всячески поощряется монархией.
Конечно, монархия не лишена огрехов, но, во-первых, этих огрехов значительно меньше, чем при республике, во-вторых, они не столь значительны, как у республики, а, в-третьих, позволим себе провести небольшую аналогию. Американский психолог Карл Хесс советовал, принимаясь за дело, думать не о трудностях, а о возможностях, которые в себе таит его удачное завершение. Принимаясь за строительство государственности, нужно думать не о том, что случиться, если луна сойдет со своей орбиты, а логически рассуждать, к чему приведут принятые решения. В самом деле, неужели женщины должны перестать рожать детей лишь оттого, что те в течение жизни могут заболеть простудой! Столь же абсурдны и апелляции к недостаткам монархии, которые не являются ее недостатками, поскольку отсутствуют при нормальном и здоровом функционировании монархического механизма. Если же недостатки проявляются, согласитесь, их нужно устранять, а не крушить механизм! Ведь больного лечат, а не убивают!
Почему же тогда, спросите, может быть, вы, монархия сегодня является формою правления только в 20% государств. Ответ на ваш вопрос давал в «Сумме теологии» еще Фома Аквинский. Он говорил, что хотя монархия приносит людям доброго и полезного неисчислимо больше, нежели плохого и ущербного, но человек, по причине греховной сущности своей природы, даже малую обиду помнит дольше, чем самое большое благодеяние. Макиавелли дополнял: республика потому привлекает к себе сторонников и отрывает их у монархии, что «обманутый ложными признаками выгоды, народ нередко сам стремится к своей гибели, и его чрезвычайно легко увлечь обширными надеждами и блистательными ожиданиями». А чего-чего, а «обширных надежд и блистательных обещаний» при республике на бедный электорат обрушивается неисчислимое множество. Республика обманывает человека иллюзорным ощущением некоей причастности к власти. Человек якобы подчиняется только той власти, стомиллионной частью коей он является. В действительности же республика обостряет внутри-общественные противоречия, доводя их до абсолюта или антагонизма. Власть сосредоточивается в руках олигархических группировок, интересы которых нередко крайне далеки от интересов общества. Монархия, по природе своей далекая от популизма и склонности к ничем не подкрепленным обещаниям, гарантирует в противовес республике значительное преимущество: она обеспечивает тождество интересов общества, государства и правящей элиты, чего в республике нет и не может быть в 95% случаев. Достигается это тем, что республика – это образ правления, при котором элита формирует власть, а монархия – это образ правления, при котором власть формирует элиту.
Как резюмировала по этому поводу Глава Российского Императорского Дома Великая Княгиня Мария Владимировна: «Республика – это государство, построенное по образу акционерного общества. В ней есть трезвый расчет, но нет души. Монархия при всех ее недостатках, все-таки гораздо человечне
6. Российская монархия.
Что ж, наконец, мы перешли к самой интересной части нашего разговора – судьбе Российской монархии. Когда мы говорим о Российской монархии, мы должны рассматривать три вопроса: 1) чем она была; 2) чем она ныне является; 3) чем она может для нас стать.
Чем она была? Она была временем расцвета нашей Родины, она была временем процветания ее сил не только материальных, но и духовных. Как писал Николай Карамзин: «Россия основалась победами и единоначалием, гибла от разновластия, а спасалась мудрым самодержавием». У нас развивалась промышленность, наука, культура, образование. Народ жил всё лучше и лучше.
В феврале 1917 года была не революция – был переворот. Был подлый удар в спину нашей стране, удар, который положил начало уничтожению России.
Россия была развитым процветающим государством, и было это именно благодаря монархии. Страной управляли цари и созданный ими управленческий слой – слой высокообразованный и культурный. Когда это всё было уничтожено, Россия покатилась в пропасть, в которую катится до сих пор. Как отмечал Иван Солоневич, социальная революция, в конечном счете, приводит к власти новую бюрократию, которая порабощает народ. Эта же бюрократия формируется из люмпенов – отбросов прежнего общества. Причиной переворота («социальной революции») становится лишь то, что нормальные люди не смогли отстоять свои нормальные интересы перед осмысленным и беспощадным ударом криминала и социальных отбросов. Так было в большевистской России, так было в нацистской Германии, так есть в оккупированном Ираке.
Как гласит арабская мудрость, когда стадо баранов разворачивается, впереди оказываются хромые бараны.
При Царях Россия занимала 4 место в мире по уровню экономического развития и первое место – по темпам экономического роста. Все ведущие европейские экономисты начала прошлого века в один голос говорили о том, что если Россию не остановить, то к 1930-м годам наша страна будет ведущим государством мира как по экономическим, так и по иным показателям. Остановили, но к своей, а не к нашей и вашей радости.
Для сравнения, сегодня Россия по уровню экономического развития занимает 10 место, а по уровню жизни – 82 место (в 1994 году было 56 место). По темпам экономического развития – 37 место. То есть Россия по уровню жизни отстала от Тринидада и Тобаго и лишь чуть-чуть опередила Ботсвану.
Простой рабочий в Царской России получал жалование, эквивалентное по паритету покупной способности царского золотого рубля к современным деньгам, 300 евро в месяц – простой рабочий почти сто лет назад! Сегодня, через сто лет, средняя зарплата (этот показатель выше, чем средняя зарплата простого рабочего) в России 400 евро. Прирост 33% за сто лет. В Великобритании, например, уровень жизни с 1914 года возрос почти в 6 раз, в Испании – почти в 10 раз. На зарплату русский рабочий мог снимать в столице трехкомнатную квартиру, сегодня он ютится в коммуналке. О покупке столичной квартиры московскому рабочему сегодня лучше вовсе не думать. На среднемесячную зарплату московский труженик может купить лишь 0,2 квадратного метра жилья, тогда как питерский рабочий сто лет назад мог позволить 0,8 квадратного метра.
Это цена отказа от Царского Самодержавия. Это цена клеветы и обмана, которыми пытались и пытаются опорочить то время.
Последнее – с 1917 года Россия теряет в среднем по одному миллиону человек в год. Только с 1989 года численность этнических русских сократилась на 10 миллионов человек – 6,5% численности 1989 года – и продолжает уменьшаться.
Российская монархия продолжает жить в эмиграции и живет верой в возвращение на Родину, чтобы возглавить дело возрождения Отчизны. В 1924 году Императором Всероссийским в изгнании стал двоюродный брат Императора Николая II Кирилл I. Это последний российский Император. Сегодня Наследниками Престола являются Глава Российского Императорского Дома Государыня Великая Княгиня Мария Владимировна (внучка Кирилла I) и Ее Августейший Сын Великий Князь Георгий Михайлович. И Государыня, и Цесаревич имеют прекрасное образование. Они окончили Оксфордский университет: Государыня по специальности русской и испанской культуры, а Цесаревич – по международному праву. Государыня знает 6 иностранных языков, Цесаревич – 4.
Чем станет монархия для будущего России? Никто не ответит вам точно, но хуже не станет. Почему? Потому что есть свой опыт до 1917 года, а также опыт современных монархических государств. Да и народ всё больше верит в то, что традиционный путь – самый правильный. Если в 1996 году идею возрождения монархии поддерживало 3% населения, а за либералов голосовало 20% населения, то к 2010 году по разным опросам общественного мнения от 15 до 20% населения поддерживают реставрацию в России монархии, а за либералов хотят отдать свои голоса менее 5% населения.
Можно ли было в это поверить пятнадцать лет назад, а ведь сегодня Государыню во время визитов в Россию встречают хлебом и солью, казачьими разъездами и приемами, на встречу к Ней спешат духовенство и высокие должностные лица. Ведущие газеты и журналы страны публикует интервью с Ее Императорским Высочеством, а телеканалы снимают о ней репортажи.
Время изменилось и дает нам оптимизм, укореняя веру в будущее.
7. Сегодняшняя монархия.
Сегодня в мире 43 монархических государства: от второй по величине в мире Канады до крошечных Ватикана, Монако или Бутана. То есть каждое пятое государство мира. ООН оценивает уровень жизни как «выше среднего» в 64% монархических государств и лишь в 26,5% республик. Среди десяти самых благополучных государств мира восемь монархий: Швеция, Австралия, Люксембург, Норвегия, Канада, Нидерланды, Япония, Дания. Среди десяти самых благоприятных стран мира для ведения бизнеса семь монархий: Новая Зеландия, Канада, Норвегия, Австралия, Дания, Великобритания и Япония.
По уровню жизни в среднем монархии превосходят республики в 5 раз. Уровень преступности в среднем по республиканским странам в 5,5 раз выше, чем среди монархий. Три наименее криминализированные страны мира – монархии (Катар, Саудовская Аравия и Япония), а среди 40 самых криминальных стран мира только три монархии (Ямайка, Таиланд и Папуа-Новая Гвинея), то есть 7,5%. По уровню развития инноваций первые три места в мире занимают монархические государства: Нидерланды, Бельгия и Япония.
Монархисты за последнее время одержали ряд убедительных побед на самых различных выборах. В 1999 году на референдуме в Австралии народ с огромным перевесом голосов высказался за сохранение монархии. Монархию учредило Западное Самоа. На референдуме в 2003 году жители Лихтенштейна высказались за расширение полномочий своего Князя и усиление монархической власти.
Народная душа и государственная форма
У большинства людей нет четких политических убеждений, и они руководствуются в политических вопросах больше не логикой, а интуицией и психологическими поведенческими установками, которые зачастую восходят к значительно более глубоким пластам национального типа, чем любые интеллектуальные выкладки. Давайте попробуем разобраться, какая форма власти, исходя из реалий нашей жизни, подходит для современной России. И кто мы такие, по своему психологическому восприятию власти — монархисты или республиканцы?
Прежде чем отправиться в это психолого-социологическое путешествие в наше бессознательное коллективное "я", надо указать на один миф, который часто связан в нашем сознании с монархией.
Большинству кажется, что главная разница между монархией и республикой — это временное или пожизненное нахождение у власти. На практике же это не является главным и даже существенным различием.
История знает и избираемых императоров, и чередующихся через определенный срок между собой монархов в одном государстве, и пожизненных генсеков (Сталин, Брежнев), и президентов, которые правили десятилетиями, вплоть до своей смерти. Есть даже пример династий республиканских правителей (Алиевы в Азербайджане, Ли в Сингапуре, Буши в США, что-то подобное задумывается в Белоруссии).
Да, по идее, монарх правит бессрочно, он пожизненно государь. Но ведь в реальной жизни эта идея "пожизненности" имеет существенные "ограничения" в воле его врагов. Иностранные правительства могут организовывать заговоры, революционеры — осуществлять революции, а "тираноборцы" — устраивать цареубийства. Более существенные различия между монархией и республикой - не в сроках пребывания у власти, а в глубоких различиях самих монархических и республиканских мировоззренческих и психологических предпочтениях, которые в свою очередь соединяются или не соединяются с тем народным психологическим типом, формируемым у народов их национальной историей.
Об этом образно сумел сказать Иван Ильин:
У всякого народа своя особая «душа», и помимо нее его государственная форма непостижима. Потому так нелепо навязывать всем народам одну и ту же штампованную государственную форму ".
Действительно, здесь значительно более важными являются, с одной стороны, историческая действительность, сложившаяся в той или иной стране, а с другой стороны — те религиозно-психологические особенности народного менталитета, которые сформировались в этих исторических реалиях. Именно эти народные взгляды первичны в вопросе выбора политического идеала властвования в том или ином государстве.
Олицетворение власти. Свойственно ли нам иметь во главе государства человека, а не систему учреждений?
Монархическому сознанию необходимо, свойственно, в отличие от республиканского, олицетворять власть и государство. Христианство, давшее миру Откровение о Личном Боге, значительно усилило необходимость олицетворения, персонификации государства и власти. Но поэтому кризисные явления в европейском христианстве параллельно развили и кризис в монархической государственности. Как писал Иван Ильин:
П роцесс олицетворения (персонификации) состоит в том, что нечто неличное (в данном случае — государственная власть), или сверхличное (родина-отечество), или многоличное (народ, объединенный в государство) переживается как личное существо ".
Итак, монархическое сознание ищет для олицетворения нации и государства образы героев, подвижников из прошлого и хочет и в настоящем видеть реальных людей, которые во власти персонифицировали бы собою власть и народ.
Для республиканского сознания личность в истории и личность во власти всегда находятся под подозрением. Республиканец доверяет значительно более учреждениям, коллективу и старается личность во власти обставить законодательными ограничениями так, чтобы свободы ее проявления было как можно меньше. Чтобы сама личность была максимально растворена в бюрократическом учреждении, и её предпочтения не играли бы никакой роли.
Здесь, как кажется, мы значительно более монархисты, чем республиканцы. Наше доверие к личности и желание видеть перед собою человека во власти, а не бездушную бюрократическую машину, безликое учреждение достаточно явственно.
Особая связь с Небом. Свойственно ли нам думать об особом предназначении власти?
Чувствуем ли мы сегодня священность власти и особость личности Правителя?
Для монархического восприятия власти свойственен особый, религиозный взгляд на власть в государстве.
Республиканец прагматически сух и рассудочно бесчувственен к власти и уж тем более к личности во власти. Смотреть на власть как на начало священное, а на личность во власти — как на "помазанника", предназначенного свыше, человека особого совершенно не характерно для республиканского сознания.
Христианская традиция сообщения особой благодати для управления государством в акте священного миропомазания, идущая ещё из Ветхого Завета, глубоко религиозно соединена с монархическим отношением к власти. Идея власти Божией Милостью, царское величие, "сердце Царево в руце Божией" — все это характерное монархическое осмысление власти.
Понятно, что этот пункт связан напрямую с религиозностью нашего общества.
Читайте также:
Михаил Катков: Никто так не ошибается насчет России, как те, которые называют ее демократической страной Михаил Никифорович Катков, один из самых не до оценённых людей России. Великий русский публицист и, как бы...Здесь уместно вспомнить опрос ВЦИОМа "О каком начальнике мы мечтаем?" 2010 года. В нем на вопрос о религиозности начальника только 8% твердо высказали свое желание иметь своим начальником нерелигиозного и неверующего человека. Тогда как 30% так же твердо заявили, что хотели бы иметь религиозного, верующего человека своим начальником. Остальные высказались неопределенно.
Я бы трактовал эти цифры следующим образом. Люди, желающие видеть своим начальником неверующего человека, — это в политическом плане люди республиканского сознания, а желающие иметь верующего начальника, — склонные к монархическому менталитету.
Конечно, с проведения опроса прошло уже достаточно много времени, но, думаю, цифры если и меняются, то, скорее всего, вторая растет, а уменьшается цифра не определившихся в этом вопросе.
Интересно, что в нашей стране и Пасху считают наиболее важным праздником от 31 до 35% опрашиваемых (ВЦИОМ: "Пасха — третий по значению среди российских праздников"). А для 9-12% - это не праздник. Праздники, занимающие места выше, — это 9 мая и Новый год.
Так что взгляд на начальство земное и на начальство Небесное (и Его Праздники) вполне сходятся по процентам.
Воспринимаем мы власть рассудочно или чувственно? Патриархальное доверие или принципиальное недоверие
Подходим мы в наших решениях по вопросам, имеющим отношение к нашей власти, интуитивно-чувственно или рационально-рассудочно?
Для монархического восприятия власти характерен подход в стиле "сердцем чую", часто носящий иррациональное, не поддающееся разуму, сверхразумное восприятие. Власть для монархиста — сложная земная институция, земное подобие Божьего Небесного Величия, испытывающее особое влияние свыше, связанное с предками. Для республиканца все это слишком сложно, власть для него — система земных учреждений, дело рук человеческих, как правило, сомнительных, а часто и обвиняемых во всевозможных преступлениях республиканской логикой.
Для монархического чувства власть глубоко связана с патриархальностью, семейственностью и даже патримониальностью, то есть когда власть является "хозяином", "собственником" государства. Государство осмысливается как семья, в которой властитель является "отцом нации". И эти понятия, в свою очередь, переносятся и в семейные отношения.
Пока люди будут жить семьями , — утверждал Иван Ильин, — и притом единобрачными (моногамия!) и особенно едино-отеческими (моноандрия!), до тех пор в человеческой душе будут вновь и вновь оживать от самой природы вложенные в нее монархические тяготения ".
И. Ильин. Фото: www.globallookpress.com
Для большинства современных граждан России семейные ценности остаются органическими, примерно 78% из них считают обязательным вступление в брак, причем официально оформленный (ВЦИОМ: "Не хочу учиться, хочу жениться, или о возрасте вступления в брак").
Эта цифра разделяющих семейные ценности неплохо параллелится с цифрами, набранными Путиным (почти 77%), которого некоторые небезосновательно называют "отцом нации", "хозяином" государства. Люди семейные голосуют за патриархальное доверие власти, остальные же высказывают типично республиканское принципиальное недоверие.
Идея ранга или идея равенства? Люди разнокачественны или равноценны
В этом пункте мы, пожалуй, сталкиваемся с самыми сложными, требующими определенной осмысленной убежденности понятиями. Здесь мы как общество более всего потеряли со времен Монархии.
Дело в том, что большевики, кроме национального геноцида, провели в нашем обществе ещё и классовый стратоцид, то есть сознательно уничтожали верхние слои (страты) русского общества. Стремление к декларируемому на словах равенству в коммунистической практике привело к кровавой зачистке всей русской элиты, сформированной многовековым историческим отбором, на основе службы Государю, Родине и нации.
Эта идея службы, идея отбора лучших для этой службы и называется Иваном Ильиным идеей ранга.
Ранг есть прежде всего вопрос качества , — пишет Ильин, — и притом подлинного качества; признание ранга есть потребность искать и находить качественное преимущество, придавать ему полное значение, уступать ему жизненную дорогу и осуществлять это не только в повседневной, но и в государственной жизни ".
Республиканское сознание, особенно радикально левые его направления, культивируют идею равенства как идею равноценности всех людей, то есть их одинаковость.
Это примерно такая же странная позиция, как утверждать, что справедливость сводится только к тому, чтобы у каждого в кармане было одинаковое количество рублей.
Люди по своей природе не рождаются равноценными по своим талантам, не бывают одинаковыми по своим духовным и волевым качествам. При этом человек ко всему прочему ещё и не имеет возможности выбирать ни страну, ни социальную группу, ни семью, ни религиозно-культурный мир, в котором он появляется на свет. Всё органическое бесконечное разнообразие его внутреннего мира (его задатков) и не менее сложное многообразие внешнего мира, в который он попадает не по своей воле, — все это никак не может создавать инкубаторские, искусственные состояния равенства и равноценности.
И это не значит, что такое положение дел в монархии создает закрытые "касты" с отсутствием социальных лифтов, без какого бы то ни было "доступа" к высшим слоям общества. В основном это является лишь республиканской пропагандой. История говорит об обратном. Монархи, наиболее развитые и склонные к активной созидательной деятельности, организуют наилучшие системы выявления наиболее одаренных, талантливых людей и приобщают к государственной деятельности, возводя их из низших слоев общества в высшие государственные ранги.
Как утверждал Иван Ильин:
У же Апостол Павел предупреждал верующих против эгалитаризма: «Звезда от звезды разнится в славе» (1 Кор 15:39-44): именно «равенство» людей перед лицом Божиим обнаруживает их неравенство в деле подлинного христианского качества. Возможно, что влияние христианства укрепило бы эгалитарное тяготение массы, если бы Апостолы и отцы Церкви не выдвинули новое учение о новом неравенстве и не установили необходимости земного ранга, а также учения о нарочитой призванности и помазанности царей ".
Апостол Павел. (иконописец Андрей Рублев). Фото: www.globallookpress.com
Монархическое восприятие склонно культивировать идею ранга, иерархии, предметно обосновывая привилегии в зависимости от тех обязанностей, которые следуют из положения того или иного человека в обществе, увязывая его права с теми обязанностями, которыми он "повинен" Государю и стране.
"Справедливо , — говорит Иван Ильин, — чтобы люди, совершившие однородные преступления, одинаково привлекались к суду, чтобы люди с одинаковым доходом платили одинаковый подоходный налог. И в то же время справедливо, чтобы беременные женщины имели известные привилегии; чтобы преступники и душевнобольные были лишены права голоса; чтобы государственные должности давались талантливым, умным и честным людям и т. д. Привилегии должны быть предметно обоснованы ".
Иван Грозный: герой или тиран
В этом пункте о ранге и о людской разнокачественности надо констатировать, что именно его туманность для большинства наших граждан и порождает большинство наших социальных болезней. Болезней, которые рождаются в республиках легче, чем в монархиях именно из-за формально демократического взгляда на формирование властных слоев. При демократии в политическом и финансовом высших классах немыслимо культивирование христианской честности, служебной чести, внимания к качеству, рангу, отбору лучших. При безрелигиозности республиканского мировосприятия эти понятия не имеют признанной метафизической укорененности в демократических обществах. Нет веры — нет и культивирования требуемых ею качеств человека.
Доверяем мы власти или считаем такое доверие опасным? Любовь или недоверие
В этом пункте "царистская" сущность граждан России выглядит наиболее выпукло.
Для республиканского менталитета "доверие к главе государства", доверие к власти, властным институтам является не только неуместной, противоестественной, но даже и опасной вещью. Республиканец принципиально с подозрением относится к власти и обставляет её всевозможными законодательными и учрежденческими противовесами. Все эти идеи "разделения властей", всевозможные "политические противовесы" — все это находится в арсенале республиканского недоверия к власти.
Недаром идеально республиканским государством считается Швейцария — федерация, которая продолжает называться конфедерацией, где нет де-юре ни столицы государства, ни самого главы государства. А управление осуществляет Федеральный Совет из семи советников, двое из которых поочередно исполняют обязанности президента и вице-президента Швейцарской конфедерации. При этом "президент" является лишь "первым среди равных" из этих семи советников и имеет лишь представительские функции.
В этой "идеально" республиканской системе ставить вопрос о доверии к власти просто бессмысленно, так как ее как бы нет. Ее даже не с кем персонифицировать, там одни учреждения, советы, законы, гарантии, ограничения, договоры. Люди во власти находятся лишь формально, поскольку без людей вовсе обходиться ещё не научились.
Республиканское сознание само повиновение власти считает "унизительным" и хочет максимально его микшировать, свести на нет.
Республика строится на принципиальном недоверии к власти .
Есть ли что-либо похожее в нашем русском менталитете? Мне кажется, что русская история не смогла бы длиться на протяжении вот уже второго тысячелетия на евразийском пространстве, если бы не колоссальное доверие русских людей к своим Государям. Та русская готовность к самопожертвованию, которая многократно засвидетельствована в русской истории, и национальный талант "подчинения" или, по-другому говоря, "дисциплины" просто не могли бы сформироваться в русском народе, если бы в нем не было глубокого доверия к своим державным вождям.
По сути, Монархия, и в особенности Русская Монархия, всегда держалась любовью подданных к Своему Государю
Иметь Государя , — как писал Иван Ильин, — возможно любовью, сердцем, чувством. Кто любит своего Государя, тот имеет его действительно, по-настоящему; и тем строит свое государство... Монархическая верность есть такое состояние души и такой образ действия, при котором человек соединяет свою волю с волею своего Государя, его достоинство — со своим достоинством, его судьбу — со своей судьбою . Верность монархиста есть прямое последствие его доверия к монарху и прямое проявление его любви к Государю ".
Фото: www.globallookpress.com
В современной России деятельность института президента поддерживают 83-84% населения (ВЦИОМ: "Рейтинги доверия политикам, одобрения работы государственных институтов, рейтинги партий"). Большего доверия к власти сложно представить.
Мы центростремительны или центробежны в своих политических устремлениях?
Наше современное неприятие разделения Большой России в 1991 году, идеи Русского мира, идеи собирания русских земель характеризуют большинство наших граждан как людей с центростремительной государственной ориентацией.
По опросу ВЦИОМа, 63% респондентов считают, что "Русский мир" существует, а 66% считают, что в "Русский мир" входят все территории, на которых живут русские, в том числе и за границами России (ВЦИОМ: "«Русский мир» и как его понимать?" 2014 год). Вне России большинство опрошенных назвало следующие территории, входящие в понятие "Русский мир": Донбасс, Приднестровье, русские общины в Германии, Великобритании, Франции, США, Израиле. Отдельно были названы территории Северного Казахстана, Абхазии и Южной Осетии.
Центростремительность монархизма в данном случае характеризуется лояльностью и ответственностью перед главою государства, в умении ценить дисциплину и субординацию.
Республиканцы готовы, как показала русская история, рисковать самим государством ради достижения своих партийных целей. И в 1917-м, и в 1991-м они ради власти раскалывали наше государство. Республиканское стремление вмешиваться в государственные дела, часто гипертрофированное ложное самоощущение важности своих инициатив нередко приводили в нашей истории к безответственным республиканским решениям, подрывавшим основы государственности.
Государство-корпорация или государство-учреждение?
Как писал Иван Ильин:
Г осударство в своем здоровом осуществлении всегда совмещает в себе черты учреждения с чертами корпорации: оно строится и сверху, и снизу, и по принципу властной опеки, и по принципу выборного самоуправления. Ибо есть такие государственные дела, в которых необходимо властное распоряжение; и есть такие дела, в которых уместно и полезно самоуправление ".
Как английская разведка убила русского Императора
Монархическая идея культивирует в истории "государство-учреждение", строившееся через законы и указы Верховной власти. Для республиканского сознания характерна идея "государства-корпорации", формирующего свою жизненную парадигму через договоры и голосования. Излишняя свобода в республиканском государстве сразу же порождает коррупцию, анархию и произвол.
Сама история создала предпосылки для определения органичного сочетания идей учреждения и корпорации при строительстве русского государства.
Громадные размеры территории, малая плотность населения, заглавные мировые роли на международной арене, разнородный национальный состав страны — всё это предпосылки для совершенствования государственности в форме учреждения, администрирования.
И для всего этого сложнейшего историко-культурного и административно-территориального организма под названием Российская Федерация логично было бы культивировать монархическое правосознание. Правосознание, которое, как показано в этой статье, и в демократических одеждах носит глубокие психологические монархические установки.
С НАМИ БОГ!
КТО ТАКОЙ МОНАРХИСТ?
С давних пор многие мыслители пытались ответить на вопрос - что такое монархия? Лучше она или хуже республики? От Бога она или от людей? За этими глобальными вопросами остался в тени простой вопрос - монархист, каков он? Хотел бы подчеркнуть - не монарх, а именно монархист!
Мышление большинства людей стереотипно: то есть они не вырабатывают свои взгляды на основе каких-то данных и своих рассуждений (три способа получения истины: эмпирика, логика, Божественное Откровение), а принимают их на основе того образа, с которым их мышление ассоциирует данное понятие.
Для того чтобы немного пояснить, приведу пример. Волк, какой он? Большинство, наверняка, представили тощего серого волка из воспоминаний, сформированных виденными в детстве мультиками. Причем, скорее всего, волка представили в лесной чаще. Таков стереотип. Он вырабатывался годами: через рисунки, через мультфильмы. В действительности же, волк только на крайней степени истощения выглядит столь худым, как его изображают. В лесных чащах волки не живут, а предпочитают степную местность, где больше добычи.
Аналогично и с монархистом. Из книг, преимущественно советских, из твердо заученных (не осознанных, а именно заученных) формулировок научно-диалектического материализма Маркса с его формационно-классовым подходом выработалось определенное ви дение монархиста. На основе классового подхода - это аристократ, представитель высшего, правящего состояния. Наше мышление начинает рисовать высокого худощавого мужчину лет сорока, с красивою рукою с длинными розовыми ногтями, кажущуюся еще белее "от снежной белизны рукавника" (Тургенев), "волосы у него с проседью, одет он во все серое, он кавалер нескольких орденов, у него высокий лоб, орлиный нос, и лицо его не лишено известной правильности черт" (Стендаль), усы, пенсне, французское prononciation… Этакий Павел Кирсанов Тургенева или господин де Реналь Стендаля.
С другой стороны, оппоненты монархии не могли игнорировать многомиллионных членств в монархических партиях начала прошлого века. Поэтому нужно было повесить как можно больше ярлыков, насколько возможно, создать непритягательный образ: необразованный погромщик, одетый в оборванные и поношенные вещи, двумя словами - спившийся пройдоха (сравните с карикатурами Лансере или Соколова). Высокий лоб, узкие и маленькие глаза, расплывшиеся черты лица, щетина, маленький нос - это не идейный враг коммунизма или либерализма (смотря от эпохи), а совращенный чуждыми трудовому народу элементами (аристократами, смотрите абзацем выше) криминалитет и необразованный пролетариат.
Я бы хотел особо обратить ваше внимание на то обстоятельство, что в подсознании русского народа, воспитанного советской школой, при слове "монархист" возникают именно такие ассоциации. Почему же они создавались, и почему их две? Ответ прост: чтобы оттолкнуть массы от монархии уже на подсознательном уровне. Оклеветать монарха не так легко, хотя и это делалось в советское время (да и сейчас делается) с завидной регулярностью. Поэтому действуют на заложенную в подкорку головного мозга поговорку: скажи мне, кто твои друзья, и я скажу тебе, кто ты! Нужно было опорочить монархистов. Вот они, те, кто собираются вокруг Престола! Неужели ты, порядочный и честный труженик, хороший семьянин, захочешь стать в одну шеренгу с ними?
Эта цель всегда достигается в виде карикатур, говорящих образов: сразу же вспоминается карикатура из "Крокодила" - царь сидит на шее рабочего, поп в это время вынимает у него из кармана деньги, а "нетрудовой элемент" погоняет нагайкой. Такие образы надолго запоминаются. Когда их воспринимают как бесспорное, когда им верят, то не задумываются об их истинности или правдивости. Поэтому монархисты сегодня ведут борьбу не столько с идеологией либерализма или коммунизма, сколько с теми ярлыками, которые на них самих повешены либералами и коммунистами.
Почему образов два? Чтобы укрепить неприятие к монархическому движению. Эти образы обостряют наиболее низменные чувства человека: зависть и презрение. К человеку, изображенному в первом образе, воспитанный на коллективизме рабочий испытывает зависть ("ишь, богатеев развелось!"), а ко второму - презрение ("сборище ленивых тунеядцев!"). При этом хочет того человек или нет, но его мышление создает комбинированный стереотип - ассоциацию. Скажем, когда Петрову говорят, что Иванов монархист, Петров представляет не аристократа и не погромщика (если, конечно, он лично с Ивановым не знаком), а человека, к которому Петров привык испытывать презрение и нелюбовь, то есть плоды двух исследованных нами образов. Если же Петров знает Иванова, причем знает его с хорошей стороны, то реакцией у Петрова станет недоумение, поскольку сознание придет в противоречие с рисуемыми бессознательным образом. По Фрейду, конфликт ego и id.
С тем, что неприятие к монархии обусловливается не сознательными доводами, которые есть у человека, а именно бессознательными ассоциациями приходится согласиться, исходя из практики монархической пропаганды. Наиболее действенными оказываются не направленные на поиск положительных сторон монархии аргументы, а аргументы, направленные против образов, на которые мы ранее указали. Допустим, просто шок вызывают у собеседника-немонархиста сведения о том, что монархистами были Менделеев и Булгаков. Уважение к этим личностям порождает у Петрова скорее желание как-то разобраться в этом вопросе, чем отторжение, как было в случае с неизвестным ему Ивановым.
Каков же на самом деле монархист?
Начнем с версии Ивана Солоневича - русский крестьянин: от природы труженик и консерватор. Как пишет по этому поводу Солоневич: "Основные признаки русской народной психологии - это политический консерватизм и волевое упорство" ("Диктатура слоя"). Такой же теории придерживался Константин Победоносцев. При всем глубоком уважении к Солоневичу и Победоносцеву даже из их цитат видна их же неправота и подмена ими понятий - смешение терминов консерватизм и традиционализм. Часто эти понятия путаются. Монархизм - это наиболее последовательная, ортодоксальная и чистая концепция традиционализма. Монархизм является консерватизмом только тогда, когда в обществе царят традиционные ценности. Если же общество ушло от них (как это произошло у нас в России), то консерватизм и традиционализм перестают быть синонимами и превращаются в антонимы.
Исторически прикладное понятие о традиционализме зарождается в Испании в ходе карлистских войн. Карлисты выступали под лозунгом: "?Dios y fueros!" - "Бог и привилегии!". Их идеалом были традиционные ценности испанского народа: католичество, абсолютная монархия (Rey netto), традиционные привилегии (хотелось бы подчеркнуть особо, что ими обладали все сословия, в том числе и крестьяне - в форме различных сервитутов). В 1840 г. карлистские войны завершились поражением карлистов, но процесс формирования двух основных течений продолжился: в 1854 г. началась Четвертая революция в Испании, приведшая к власти генерала О"Доннеля. В период между Четвертой и Пятой революциями (1856-1868 гг.) власть попеременно была то у либерального правительства (О"Доннель), то у традиционалистов (генерал Нарваэс).
Таким образом, сформировалось представление о традиционализме, как одной из ветвей консерватизма (партия Нарваэса называлась Консервативной). Это не совсем так, как мы уже отмечали, хотя классический подход именно таков. Неоконсерватизм, как и либеральные и социал-демократические концепции, выступает за поступательную модернизацию общества по пути утверждения либеральных ценностей, что мы можем видеть на примере Евросоюза в виде Баррозу или Петеринка. Традиционализм представляет альтернативу как консерватизму в смысле слепой консервации старых порядков, как это было в Империи Цин, так и либерализму, ибо традиционализм выступает за развитие, прогресс, но на основе принципиально иных ценностей - традиционных ценностей общества. Тех ценностей, которые формировались у нации веками, тех ценностей, которые каждый ребенок усваивает сызмальства с молоком матери. Таковыми являются: традиционная для этой нации религия, обычаи и традиции, жизненный уклад.
Консерватизм - вера тому, что есть; традиционализм - верность традиции. Крестьянство - консервативная общность людей. Приученные к колхозам, отученные работать с желанием крестьяне неохотно отказываются от этого плохого обычая - надеяться на кого-то. Крестьянин не является монархистом априори, потому что он крестьянин или русский крестьянин. И ссылки на шуанов Вандеи или крестьянство, приведшее к власти Наполеона III, неосновательны. Тогда это была правда, но для сегодняшней России это фикция, ни чем не подтверждаемая. Тех мужиков, о которых писал Солоневич, нет более.
Поэтому образ монархиста в виде русского мужика неверен. В этом глубокое заблуждение соборников, которые пытаются достучаться до глубин деревенской души. В минувшем году мне пришлось участвовать в организованном монархистами во Владимирской области крестном ходу. Он проходил в историческом месте, где теперь деревня. Когда монархисты-горожане стали под хоругвями идти крестным ходом, поя "Царю Небесный", "Достойно есть" и "Боже, Царя храни!", ничего, кроме недоумения, лица сельских обывателей не выражали.
Думаю, что, пытаясь выявить образ монархиста, нам нужно исходить не из классового или формационного подхода, ибо они априори направлены против монархии, а из личностного подхода: выявить качества, присущие настоящему монархисту, и в них разглядеть его подлинный образ. Образ монархиста, ибо это категория политическая, и она определяет отношение к: 1) вере; 2) праву; 3) государству и Государю; 4) обществу; 5) личности.
Монархист - человек верующий. Он верит в Бога, но он не монах. Монархиста не нужно и даже нельзя изображать в рясе. Священники и иноки могут, а как писал св. мученик Владимир, митрополит киевский (†1918), даже должны быть монархистами, но это не есть их главная сущность. Сущность инока - посвящение Богу, смирение своей воли волей Божией. Инок отдает себя всецело, стремясь к совершенству. Монархист - это категория государственная. Он не столько стремится быть совершенным, сколько знает, где есть совершенство, в Ком оно заключено, и старается, в силу греховности человеческой природы, не быть личностью аморальной. Он верит, но не отрекается от мира. Он живет в миру и работает для наиболее благоприятного устройства земного царства. Его стихия - стремление к прогрессу. Но прогресс он понимает так, как его описывал Даль - духовное развитие. Монархист видит истину, но он лишь обыватель в сравнении с иноком. Он живет по заповедям, но, с точки зрения Церкви, не стремится к совершенству, ибо служение монархии есть форма его призвания, замысел, который сотворил о нем Господь. Церковное же совершенство невозможно без отказа от мира. Светские лица прославляются несравненно реже, нежели лица духовные. Это еще одно глубокое заблуждение соборников. Они хотят из жизни сделать монастырь, не понимая или не желая понять, что это не только бессмысленно, но и противно самой сущности христианства. Христианство - жизнь по Богу, жизнь в Боге, но для каждого она своя: вспомните свв. Константина, Маврикия, Филарета, Юстиниана и др.
Отношение монархиста к праву - вопрос долгий и тяжелый. Ему посвящается многочисленная литература. Наиболее яркое исследование в этой области - "О монархии и республике" Ильина. В рамках статьи без доказательств приведем некоторые ключевые аспекты этой проблемы - проблемы монархического правосознания. Поясним, что правосознание - это то, что мы вкладываем в понятие права, каким мы видим право. Для монархического правосознания характерна идея справедливости. Достаточно сказать, что монархизм, как наиболее естественная политическая идеология, теснейшим образом связана с естественными сущностными характеристиками явлений. Во многих языках слово право происходит именно от слова правда, справедливость: в латыни право - ius , а справедливость - ius titia; в немецком - Recht и Gerecht igkeit; в русском - прав о и справ едливость и др. Важным для монархиста является то, что он видит справедливость, понимаемую им, как сущность права, в ранге и обоснованном неравенстве. Следует особо обратить внимание на слово "обоснованный". Чувство ранга заключается в том, что монархист желает лучшему - лучшее, открывает для него простор для деятельности и самореализации на благо обществу и государству. Обоснованность привилегий является условием их существования. Привилегии даются способным ими воспользоваться людям: и овому убо даде пять талант, овому же два, овому един, комуждо противу силы его (Мф. 25,15). Понимание того, что Господь разделил девять талантов между тремя рабами не поровну, на чем настаивают демократы, является сущностной отличительной чертой монархиста. Глубокое понимание справедливости этой библейской истины является его духовным наполнением.
В отношении государства монархист является творящим субъектом, а не объектом воли монарха, на что указывает тот же Ильин, о чем пишет Солоневич в "Народной монархии", а Тихомиров в "Монархической государственности". Ценность монархиста в отношении к государству как нельзя точнее объяснил министр иностранных дел при Николае II граф Ламздорф: говорить монарху что думаешь, пока он не принял решения, и исполнять приказанное, когда приказ поступил. Монархист - это подлинный помощник и товарищ для монарха. Подданство - это связь монарха и индивида, но сущностной характеристикой этой связи является любовь. Нельзя быть монархистом, не испытывая к монарху любви, а любовь - это не потакание, а забота. Монархист заботится о монархии, потому что монарх для него - олицетворение государства, в нем воплощена, персонифицирована государственная идея.
Монархист любит родину, ибо монархическая идея сугубо национальна. Невозможно создать "монархический интернационал" в долгосрочной перспективе. Монархист нацелен на свое Отечество, оно ему дорого. Ему чужды понятия космополитизма и превознесение себя над обществом. Индивид реализовывает себя, действуя в своих интересах на благо интересов общественных.
Каждый человек индивидуален: его нужно понять и осознать. К нему нужно найти свой особый подход. Нельзя межличностные отношения свести к пустым математическим формулам. В реальной жизни даже математика оказывается лишенной значимости. Сфера ее применения в реальной жизни - физика и химия, а эти науки сплошь полны различных поправочных коэффициентов, которые должны сгладить "идеальные шероховатости" математических формул. Так и тем более так дела обстоят и в науках общественных. Личность тем и ценна, что она личность, что в ней, лишь Единому Богу ведомым способом соединены уникальные и неповторимые качества. В этом уважении к личности можно найти всю глубину монархиста, как человека. Честь (внутреннее нравственное достоинство человека, доблесть, честность души и чистая совесть) и благородство (поступки, поведение, понятия и чувства, согласные с истиной и нравственностью) определяют внутренний мир монархиста. По сути своей, если мы хотим написать портрет монархиста, то воплотить мы должны именно эти качества - честь и благородство. Чувство ранга неизбежно приводит к социальной дифференциации, и это правильно. На вершине монархической системы состояний находится дворянство, причем дворянство не кастовое, а дворянство качественное. Качествами же дворянства являются именно честь и благородство. Они не могут существовать вне Бога, ибо без Бога нет совести, нравственности и, главное, Истины. Они не могут существовать без ранга, ибо ранг определяет и вознаграждает доблесть, честность и порядочность. Они не могут существовать без уважения к другому - ибо без него нет уважения к самому себе .
Вот он портрет монархиста, портрет монархиста теоретического, но реального. Реальность заключается в том, что монархист не только тот, кто соответствует этим качествам, но и тот, кто стремится им соответствовать. Монархиста от республиканца в повседневных оценках отличает всего одна черта, которая является следствием того внутреннего мира, который мы сегодня исследовали. Монархист видит в другом человеке личность, брата, поэтому общество для него семья. Республиканец видит в другом человеке индивида, поэтому общество для него коллектив. Dixi.
Антон ЛЮБИЧ
Соратник РИС-О
Минск
Февраль 2005 г.
