20-летнюю девушку обвиняют в том, что она в конце мая 2015 года пыталась перебраться из России в Сирию, чтобы вступить в запрещенное на территории РФ «Исламское государство». С точки зрения российских законов это подпадает под статью 205.5, п. 2 УК РФ «Участие в деятельности организации, которая в соответствии с законодательством Российской Федерации признана террористической». Если студентку признают виновной, ей может грозить до 20 лет лишения свободы.
На заседание суда Караулова надела пестрое платье с коротким рукавом — вполне светское, выглядевшее куда скромнее яркой одежды, в которой она была на предыдущем заседании. Доставил подсудимую обычный, а не усиленный полицейский конвой. Впрочем, на всякий случай в зале суда дежурили два бойца спецназа службы судебных приставов. На процесс пришли мать подсудимой Кира, отец Павел Караулов, а также ее бабушка. Было заметно, что родители сильно переживают: у матери неоднократно на глазах появлялись слезы, а отец значительную часть допроса просидел, закрыв голову руками. Невозмутимо вела себя только бабушка, которая к середине заседания даже уснула.
Два имени, один человек
Варвара начала говорить спокойно и подробно о том периоде своей жизни, который предшествовал ее отъезду на Ближний Восток. «В 2012 году, когда я училась еще в школе, я познакомилась в социальной сети «ВКонтакте» с парнем, который мне представился как Влад (позже выяснилось, что его настоящее имя . — «Газета.Ru»). Я его нашла в группе футбольных болельщиков команды ЦСКА. Он мне сказал, что ему 21 год и что он придерживается националистических взглядов. Мы много спорили об этом, обсуждали также футбол и жизнь вообще. Через какое-то время я поняла, что эта переписка начала значить для меня очень много», — сказала Караулова.
По ее словам,
постепенно новый знакомый по интернет-переписке стал вести себя авторитарно, в частности настоял на том, чтобы она перестала общаться со своими друзьями мужского пола
и даже с некоторыми девушками. «Он часто меня ревновал к другим парням. Мы даже сильно поссорились, когда я добавила в друзья во «ВКонтакте» человека, оформлявшего документы для моего поступления на философский факультет МГУ», — пояснила девушка. Но, несмотря на это, Влад оставался в течение более двух лет единственным человеком, с которым она могла говорить открыто практически на любые темы.
С родителями же, как утверждает Варвара, у нее были сложные отношения. «После поступления в институт почти все мое время было занято учебой и тренировками — я активно занималась спортом (волейболом, баскетболом, тайским боксом. — «Газета.Ru»). Влад довел меня до того, что я даже перестала здороваться с людьми мужского пола. Тогда я поняла, что мне нужен кто-то в реальной жизни, кому я могла бы дарить свои чувства. И тогда я завела собаку по кличке Фрэнки, который на долгое время стал мне настоящим другом», — отметила подсудимая. Она подчеркнула, что к ее интернет-знакомому в то время у нее уже развилось сильное чувство. И тогда же Влад прислал ей фотографию, заявив, что это его изображение. На фото был молодой человек славянской внешности.
Как рассказала Караулова, с 2014 года в их общении с Владом появилась тема отношения к исламу, причем первоначально ее это удивило и даже испугало. Однако она не стала говорить своему возлюбленному об этом, так как опасалась, что он прервет с ней после этого всякое общение. «Он часто говорил, что у мусульман можно многому научиться, что они живут большим дружным сообществом. Еще он рассказывал о терактах — в частности, о взрыве на вокзале в Волгограде в 2013 году и событиях в Беслане в 2004 году. При этом он утверждал, что за этим стояли либо спецслужбы, либо люди, прикрывающиеся исламом, но не истинные мусульмане, что мусульманин никогда бы не обидел ребенка», — отметила Караулова.
Обвиняемая сказала, что
с этого момента ее друг отказывался общаться с ней на темы, не связанные с исламской религией.
«И все чаще он стал упоминать », — добавила она. «Еще он очень много рассказывал о взгляде на женщину в исламе. Утверждал, что ущемление в правах женщин в исламе — это все стереотип. Так, шаг за шагом я стала интересоваться этой религией на самом деле», — продолжила подсудимая.
К сентябрю 2014 года у Карауловой окончательно сформировалось желание принять ислам. Правда, когда она пришла в мечеть, ей, по словам , были не рады. Но Влад позже подсказал ей, как надо поступить. Караулова с помощью него и его знакомой совершила обрядовое омовение и прочла шахаду — специальную молитву для вступления в ислам. Родителям она об этом событии не сказала.
Два заочных мужа
«Тем временем мой возлюбленный стал готовиться к отъезду в «Исламское государство». Он оформил загранпаспорт и устроился на работу, чтобы скопить денег на поездку. И в середине февраля 2015 года он уехал в Сирию, чтобы вступить в ИГИЛ, предупредив меня, что некоторое время не будет выходить на связь. Мне это все не нравилось, но я не хотела его расстраивать и старалась не обсуждать с ним это», — продолжила студентка.
По ее словам, они с Владом общались через WhatsApp и «ВКонтакте», в реальной жизни она никогда его не видела. При этом он писал ей с нескольких аккаунтов. Далее подсудимая отметила, что в конце марта 2015 года ей написала девушка азиатской внешности, спросившая, как дела у Айрата. «Из ее слов я поняла, что речь идет о Владе и что его фамилия Саматов.
Я поняла, что он меня обманывает. Я ему часто писала. Он не отвечал. А тут такое! Как будто рояль мне на голову свалился.
Я удалила всю переписку с ним и захотела вычеркнуть его из жизни», — сказала Караулова.
После этого, по словам подсудимой, она вышла замуж по скайпу за человека по имени Надир, который состоял в , запрещенной в России. С ним она познакомилась через специальный сайт для мусульманок, ищущих мужей. Вскоре она оформила через ФМС загранпаспорт, чтобы выехать к нему. Но затем на нее снова вышел Саматов и заявил, что брак через скайп недействителен и что он хотел бы быть с Варварой вместе. «Тогда был конец учебного года, у меня наступило отчаяние, мне было очень одиноко. Я снова вышла замуж заочно. На этот раз — за человека по имени Абдул Хаким из ИГИЛ. Втайне я надеялась выехать к нему, а встретиться каким-то образом с Владом, то есть с Саматовым», — сказала Караулова.
Из Москвы в Стамбул и обратно
«Для меня было главное — уехать хоть куда-нибудь. Хоть в соседнюю квартиру. Но лучше — к любимому. Мне главное было выйти замуж за мусульманина, мне казалось, что они заботятся о женщинах и не будут их бросать», — рассказала Караулова. По ее словам, далее ей позвонил незнакомый мужчина, сказал, что связался с ней по просьбе ее мужа, и предложил выбрать день отъезда в Сирию. Когда она выбрала этот день, он прислал ей электронные билеты до Стамбула и сказал, что в турецкой столице ее встретят.
«В назначенный день я долго не решалась выйти из дома, втайне надеялась, что рейс отложат или по какой-то причине самолет не взлетит.
Фрэнки, мой пес, как будто почувствовал что-то и плакал. Я его обняла, чтобы он успокоился, и даже не знаю, как смогла отпустить», — сказала девушка и начала плакать прямо в зале суда.
Далее она самостоятельно добралась до , долетела до Стамбула и в аэропорту этого города пошла в туалет, где переоделась в традиционную мусульманскую одежду. Как рассказала студентка, в аэропорту Стамбула она сделала так, как ей сказали ранее: взяла такси и дала специальный номер телефона водителю. После звонка на него таксисту объяснили, куда надо ехать. «Тогда же я написала SMS-сообщение маме с просьбой не волноваться и погулять с собакой», — на этих словах Карауловой начала плакать уже ее мать.
«Я оказалась в стамбульской квартире, где было много женщин и детей, а также несколько мужчин, живших отдельно. Выходить из квартиры мне запрещалось. Мне дали указание выбросить SIM-карту и не выходить в интернет. Но тут мне написал в WhatsApp Саматов, сказал, что его зовут Айрат, и попросил приехать именно к нему. Он прислал фотографии, на которых был якобы он. Но там был совершенно не тот человек, что на предыдущих его фото. Я уже ждала от него любой подлости или подставы, но рада была, что с ним все хорошо. По правде говоря, я не очень понимала в принципе, как себя вести в этой ситуации», — пояснила она суду.
По словам Карауловой, в Турции она сменила четыре квартиры в разных городах. «31 мая нас посадили в рейсовый автобус, который повез нас к границе. До этого я списалась с Саматовым, сказала, что хочу видеть его. Потом нас пересадили в еще одну машину, потом в еще одну. Мы поменяли много машин, в процессе потерялась моя сумка с загранпаспортом. Все время нас куда-то везли.
В какой-то момент нас выпустили в буквальном смысле слова в поле и сказали идти по нему. Через 20 минут мы набрели на турецких солдат»,
— рассказала девушка.
Военные отвезли Караулову и еще четырех женщин, которые с ней были, сначала на военную базу, а через день — в центр временного содержания, добавила Варвара. Оттуда ее вскоре забрал отец, Павел Караулов, с которым вместе они, прячась от многочисленных журналистов, перелетели сначала из города Батман в Стамбул, а затем — в Москву.
Далее Варвара упомянула, что в Москве ее неоднократно допрашивали сотрудники , они рассказали ей, что Саматов — это бывший наркоман из Казани, которому 35 лет, и что он находится в международном розыске: «Первое время мне совершенно не хотелось с ним общаться». Однако сотрудники Федеральной службы безопасности настояли на том, чтобы она показала им переписку с возлюбленным. «И тут я увидела, что он все это время мне писал. Спрашивал, соблюдаю ли я намаз. Я была тронута, но мне было в то же время очень неприятно, что он не интересуется даже, все ли со мной в порядке», — рассказала подсудимая.
Тем временем мать Варвары попыталась оградить Караулову от общения с внешним миром на время. Студентка провела несколько недель на даче у отчима, а потом в его квартире в подмосковном Домодедово. Кроме того, студентка, поговорив с матерью и отцом, решила сменить имя и фамилию.
«Варвара Караулова стала нарицательным, меня везде преследовали журналисты. Эти имя и фамилия уже жили своей, отдельной от меня жизнью.
И я тогда взяла себе имя », — сказала подсудимая.
Караулова добавила, что дважды лежала в психиатрической больнице, где у нее не было доступа к интернету и телефону. «Потом я отдала их маме, она их заперла в специальный сейф в нашей квартире», — отметила обвиняемая. При этом периодически она выходила на связь со своим возлюбленным. «Однажды я сама ему написала. У меня была жуткая депрессия. «Только не оставляй меня», — были мои слова», — сообщила суду Караулова. В какой-то момент Саматов спросил ее, приедет ли она еще в Сирию, и она сказала «да», хотя, по ее собственным словам, в тот момент она себя в полной мере не контролировала.
Прошлое оказалось сильнее
После выхода из психиатрической больницы от Карауловой отвернулись все подруги и друзья, кроме того, у нее развилась сильная депрессия, продолжала подсудимая. И хотя
она пыталась снова заниматься спортом, вела уроки французского языка для мусульман и даже помогала организовать велопробег по Москве, от мыслей о Саматове так и не отделалась,
и с 4 августа 2015 года они стали общаться через интернет. «Он оказался единственным средством от жестокой депрессии и одиночества, которые начались у меня после выхода из психиатрической больницы», — сказала она. При этом после возвращения Карауловой Саматов говорил ей, что в Сирию можно перебраться опять — по поддельному паспорту.
Подсудимая во время дачи показаний ни разу не упомянула, что Саматову она рекомендовала писать на ее вторую страницу в соцсетях, на имя Амины Сафутдиновой, так как пароль от основного аккаунта «ВКонтакте» Варвары Карауловой знают сотрудники ФСБ. Информация об этом есть в материалах дела и была ранее оглашена в суде.
Караулова отметила, что ее задержали 27 ноября 2015 года. «Часов в шесть нам позвонили в дверь, спросонья я ничего не поняла, решила, что это отчим вернулся с работы. Но в комнату вошла мама, с ней были бойцы спецназа в масках. В квартире провели обыск, мама отдала им все телефоны, планшет и ноутбук из сейфа, о котором я говорила ранее. После этого меня отвели в управление ФСБ. Там был следователь, он начал меня допрашивать без адвоката. Он также убедил меня признать вину, так как, по его словам, это был единственный шанс облегчить мою участь. Я согласилась, решила, что он мне сочувствует. Правда, когда я прочитала протокол, там было не то, что я говорила. Но сотрудник ФСБ сказал: «Потом будем разбираться, что и как». Допрос шел несколько часов, лишь в самом конце приехал адвокат, меня отвезли в изолятор временного содержания на Петровку, 38», — закончила свой монолог девушка.
После этого Карауловой задали ряд уточняющих вопросов прокурор Михаил Резниченко, председательствующий на процессе судья Александр Абабков и адвокаты. Варвара ответила, что в Сирии она планировала выйти замуж и завести семью, родить детей. «Основная идея была — выйти замуж за мусульманина. Работать я там не планировала или заниматься какой-то еще деятельностью, кроме как ухаживать за мужем и детьми, я тоже не хотела», — сказала она.
О своем муже по скайпу Абдуле Хакиме Караулова знала только то, что он входит в военную структуру ИГИЛ, участвует в боевых действиях: «Не знаю, как именно, может, хоть с пикой на коне скачет».
Какого-либо плана действий на случай смерти мужа у Карауловой не было, но ей казалось, что насильно замуж ее бы не выдали.
В квартире в Стамбуле, где держали Варвару, был некий Али Гаджиев, ранее получивший ранение в Сирии, когда воевал за ИГИЛ. Он заявил, что процесс отправки Карауловой в Сирию надо ускорить, после того как прочитал в интернете статью о том, что девушку разыскивают родители. В самой квартире Карауловой не понравилось: «Там было тяжело, дети все время кричали, из-за этого люди ругались друг с другом». Она даже подумывала о том, чтобы отказаться от своих планов, но ей сказали, что из квартиры выходить нельзя, и она подчинилась, хотя прямых угроз не было.
Родителям о своем местонахождении она не рассказывала, поскольку боялась, что те передадут эту информацию турецким спецслужбам, а это создаст угрозу жизни девушки. При этом техническая возможность связаться с мамой и папой у Варвары была.
На вопрос, мусульманка ли она сейчас, Караулова ответила, что ей многое симпатично в этой религии. «Я сейчас стыжусь того, что ранее принимала за чистую монету многие стереотипы, связанные с этой религией. Но учитывая обстоятельства, произошедшие со мной, я сомневаюсь, что ислам — это мой выбор», — резюмировала она.
На процессе по делу о вербовке студентки в ИГИЛ выступила ее ближайшая родственница
Сотрудники ФСБ с первого дня исчезновения студентки МГУ Варвары Карауловой подключились к ее поиску и в дальнейшем попросили ее о сотрудничестве. Об этом рассказала мама подсудимой в ходе допроса. Женщина не смогла сдержать слез. В Московском окружном военном суде в четверг продолжились слушания по громкому делу Александры Ивановой (Варвары Карауловой), которая обвиняется в попытке примкнуть к запрещенной в РФ террористической группировке «Исламское государство».
На очередное заседание Варвара облачилась в персиковое платье с коротким рукавом, распустила волосы и ярко накрасила глаза.
В четверг показания суду давала мама обвиняемой 45-летняя Кира Караулова. Хрупкая женщина в клетчатом платье встала за трибуну и начала свой рассказ. Женщина не смогла скрыть волнение. Свидетель сообщила, что работает специалистом в одной из столичных школ. С мужем, отцом Вари Кира Александровна разошлась в 2003 года, но официально супруги развелись два года спустя.
Варя осталась жить со мной. Я занималась воспитанием дочери. У нас не было доверительных отношений. Она была зарегистрирована в социальной сети "вконтакте". Я один раз, когда она была в 10-м классе, зашла на ее страницу, поскольку она забыла ее закрыть. Я случайно узнала, что в жизни дочери был некий Влад. Я в последнее время очень переживала, что у Вари нет мальчика. Она со мной ничем не делилась. Но знакомые мне сказали, что у нее есть Влад, - вспоминала свидетель.
По ее словам, дочь была крещенной. При этом родители подсудимой являются атеистами.
Мы отмечали Пасху в 2015 году, пекли куличи. Варвара носила зимой платки. Я сама на первом курсе была застенчивая, носила длинную юбку и свитер до колен, я тогда подумала, что она такая же дурища, как и я. Перед отъездом в Турцию она сама научилась готовить и вязать - связала носок.
Мама охарактеризовала Варвару, как замкнутого человека. "Когда она повзрослела, я решила не вмешиваться в ее личное пространство. «Почему ты никуда не ходишь?» - не раз я ее спрашивала. Она мне отвечала, что ей трудно дается учеба и на нее требуется много времени".
Кира Караулова вспомнила со слезами на глазах день побега дочери. В тот день она отвела младшую дочь в школу и поехала на работу. Вечером от Вари ей пришла смска: "Задерживаюсь у папы, погуляй с собакой".
Но в час ночи она домой не пришла, хотя всегда в восемь вечера была дома. Я позвонила папе Вари Павлу и мы поехали подавать заявление в полицию. У нас его приняли. Потом мы обратились в МИД, - рассказывала женщина. - Мне позвонил замдекана МГУ Бушев и я к нему поехала. Он мне сообщил странные вещи, что дочь была странно одета и попросил встретиться с сотрудником ФСБ, который курирует МГУ. Я с ним встретилась - это был старший лейтенант по имени Денис Александрович, он пообещал нам помочь. Потом мы поехали к нам домой вместе с ним, и он попросил не общаться со СМИ.
После этого Кира Караулова передавала переписку дочери сотрудникам ФСБ.
Я обнаружила Варину любовную переписку с женихом. Письма начинались с "Хабиби", как я потом выяснила, это значит «любимая». Но не нашла сил это читать. Все передала Денису Александровичу Лавренчуку (сотруднику ФСБ). Я постоянно была на связи с сотрудником ФСБ. Павел поехал в Турцию. Денис Александрович мне первый сообщил, что Варю нашли в составе группы таких же девушек. Я каждый час звонила сотрудник и он мне рассказывал последние новости о Варе, - говорила Караулова.
Она призналась, что у нее в то время были напряженные отношения с бывшим мужем Павлом. "Поэтому Варя первой отправила смс мне, надеясь, что я не позвоню бывшему супругу", - пояснила свидетель.
Пока Варю искали в Турции, женщину с нынешним мужем Александром пригласили в МГУ. Там сотрудник ФСБ Денис Александрович познакомил ее с коллегами, которые также подключились к поиску студентки. После того, как Варю вернули на Родину, мама ее еле узнала.
Я была в шоке, она была в хиджабе и находилась в апатии и депрессии. Нам приходилось скрываться от журналистов на даче у папы Вари.
Женщине удалось по душам пообщаться с дочерью и та ей призналась, что была безумно влюблена и собиралась замуж, потому что "мусульмане самые лучшие мужья, и она будет как за каменной стеной».
- «Он (Влад) единственный человек, который ее любит и понимает". У меня сложилось впечатление, что она влюбилась в придуманный образ, - полагает женщина.
Впоследствии сотрудники ФСБ предложили родителям Вари «перепрошить» все гаджеты дочери, чтобы она вступила с игиловцами в переписку под руководством спецслужб. Однако после приезда в Россию студентку госпитализировали в психиатрическую больницу, вместе с ней туда поехал чекист, поскольку на Варю спецслужбы "имели виды".
В один из дней Варвару на «скорой помощи» привезли в психиатрическое отделение. Я оттуда ее забрала и увезла ее в другую больницу, а сотрудник ФСБ дежурил в женском отделении все две недели, что она там была. Врачи поставили ей диагноз "шизоидное расстройство пубертатного периода", - утверждала мама обвинемой.
Девушку выписали из психиатрической клиники и в тот же день сотрудник ФСБ отдал нам гаджеты - планшет и смартфон. Позже сотрудник ФСБ, оперативник Полуэктов неоднократно приходил домой к Варе и они оставались наедине за закрытыми дверьми. Варя при сотруднике ФСБ продолжала переписываться с женихом из ИГИЛ.
Варвара некоторое время жила дома у сотрудника ФСБ Полуэктова. Спецслужбы постоянно за ней следили, каждый шаг был под контролем. Они хотели понять, один ли человек переписывался с Варварой или группа. «Мы были очень благодарны сотрудникам ФСБ, что они ее спасли, поэтому не мешали им работать», - заявила свидетельница.
После того как Варвару Караулову задержали и доставили в Следственное управление ФСБ, оперативники покупали ей еду. Следователь Сергей Агузаров делал вид, что настроен дружески к родителям Карауловой, но затем перестал отвечать на звонки Киры: "Они мне говорили, что все будет хорошо, если Варя во всем признается".
Правообладатель иллюстрации RIA Novosti Image caption Суд приговорил Варвару Караулову к четырем с половиной годам лишения свободы в колонии общего режима
Варвара Караулова, признанная Московским окружным военным судом виновной в попытке присоединиться к эстремистской группировке "Исламское государство", выслушала приговор спокойно, как будто даже не удивившись.
Следующие три с лишним года - учитывая срок, проведенный в предварительном заключении, - бывшей студентке философского факультета МГУ придется провести в колонии общего режима.
Суд счел доказанным, что Караулова, официально сменившая имя на Александру Иванову, сознательно пыталась выехать на территорию Сирии, чтобы присоединиться к "Исламскому государству" и участвовать в его террористической деятельности.
Государственный обвинитель Михаил Резниченко выразил удовлетворение исходом дела.
А вот адвокаты Карауловой не скрывали своего разочарования и сразу же по окончании заседания объявили, что будут обжаловать приговор.
Через полчаса после завершения чтения приговора к журналистам вышли родители Варвары - Павел и Кира Карауловы.
Карауловы уже давно находятся в разводе, на заседания суда над их дочерью приходили со своими новыми супругами и - как казалось со стороны - между собой даже почти не общались. Однако после оглашения приговора они отвечали на вопросы вместе.
"У нас карательное государство"
Павел Караулов : Что я могу сказать? Мы проревелись и можем теперь говорить с вами. Для меня это не неожиданность, а просто абсурд. Я и сейчас не понимаю, что [был присужден] реальный срок.
У нас реально было желание помогать, выявлять, препятствовать. Кто еще, как не я, как не моя дочь могли все это [вербовку новых участников "Исламского государства" среди молодежи] если не остановить, то существенно затормозить. Ведь не все же понимают масштабов бедствия, которое происходит.
И Варя в своей яркой речи вчера об этом говорила. Что это не масштабы России, это масштабы всего мира. И сейчас на этом поставлен жирный черный крест.
Image caption Родители Варвары Карауловой не ожидали столь сурового приговораКира Караулова : Никто из этой цепочки, ни один человек не был ни найден, ни идентифицирован. Никто! Как они продолжали свою преступную деятельность, так и продолжают. Это просто никому не нужно.
У нас карательное государство, жестокое. Человек, на которого ссылался сегодня судья, свидетель, который рассказывал сказки про "Исламское государство" в угоду следствию и которому дали четыре года за боевые действия на стороне "Исламского государства" и "Джабхад Ан-Нусры", который был командиром разведывательной группы, который приехал в нашу страну по поддельным документам для осуществления террористическаой деятельности - так этому человеку дали [только] четыре года!
Павел Караулов : Два важных момента. Во всем мире действует иммунитет на свидетелей. Когда мы вернулись, все официальные лица, включая [прежнего представителя Следственного комитета Владимира] Маркина, сказали, что Варя - свидетель. Как сейчас выяснилось, иммунитета у нас не было.
Наверное, это и моя ошибка, что мы никаких документов не подписывали, желая всячески сотрудничать и всячески поощряя действия сотрудников, в частности Федеральной службы безопасности.
А самое главное: на чем базируется сегодняшнее обвинение, - это фактически самооговор. Самооговор под воздействием следователя, о чем было совершенно четко сказано.
Поймите, что во всем мире, в нашей стране тоже, такого рода самооговор, который происходит без видео- и аудиозаписи, а ее нет, его нельзя принимать во внимание, это противочеловечно.
Да, она, несмотря на свои, казалось бы, двадцать лет, была ребенком. Ей было очень тяжело. Попав в такие условия, стараясь - как это ни печально звучит - угодить следствию, она следовала тому, что ей говорили взрослые. А одуматься ей удалось только тогда, когда в дело вступили адвокаты, когда постепенно, через полгода, она стала им доверять. Тогда она начала давать правдивые показания. А сегодня в суде этим правдивым показаниям - грош цена.
Кира Караулова : Все наши показания и показания Вари были поставлены под сомнение. Показания следователя, сотрудников ФСБ, эксперта, являющегося кадровым сотрудником ФСБ, не ставились почему-то под сомнение. То есть наши показания предвзятые, у них показания кристально честные - поразительная логика.
Павел Караулов : Я всячески содействовал тому, чтобы ФСБ знало о каждом нашем шаге, о каждом нашем действии. Я делал все и уговаривал свою дочь о том, чтобы всячески содействовать этому. Я считал, что это надо не только прекратить, наказать, искоренить. Не могут наши дети страдать, даже если их родители делают ошибку.
Конечно, я сделал ошибку. Но получается, что я сделал ошибку, обратившись к тому, кто должен обеспечивать нашу безопасность.
"Такой степени несправедливости мы не ожидали"
Кира Караулова : Я хочу еще добавить, что в основу обвинительного заключения не попало ни одного реального факта. Кроме как существование самой переписки. Все остальное было интерпретировано так, как удобно следствию.
Павел Караулов : Один простой момент. Сегодня тоже об этом говорилось: что есть якобы человек, который не установлен, не вызывался ни во время следствия, ни во время суда. Мы не знаем, ни кто он такой, ни какими идентификационными данными он обладает, и действительно, есть ли он на самом деле.
И еще очень важный момент, который почему-то сегодня не прозвучал. Варя, при содействии сотрудников вовлеченная в общение, она опять становилась жертвой этого общения. И за месяц до того, как ее забрали в СИЗО, она прекратила всяческое общение. А в статье 205 написано, что если человек добровольно прекращает приготовление, он освобождается от ответственности.
Это все реально произошло, это невозможно не видеть. Нет ни одного письма, ни одного СМС, ни одного звонка, ни одного сообщения, которое после середины сентября Варя бы написала".
Кира Караулова : При том что на нее пытались выйти и неизвестно, кто это был. Сам ли Саматов [человек, под влиянием которого Варвара Караулова приняла ислам и решила сбежать в ИГ], или сотрудники ФСБ пытались ее спровоцировать обратно. Так как они [сотрудники ФСБ] трусливо отползли, у меня закрадывается мысль, может это была чистой воды провокация?
Это урок для наших людей. Любой человек может встать на ее место. Потому что кто-то решит, что вы думаете так, а не иначе. И интерпретирует ваши слова или письмо так, как считает нужным.
Павел Караулов : Такой степени несправедливости мы не ожидали. Тем не менее, уже есть очевидные для Европейского суда по правам человека факты, задокументированные, обращение принято. Единственное, там достаточно долгий срок рассмотрения, но я уверен в том, какое заключение примет ЕСПЧ в любом случае.
Я говорил с теми родителями, которые обращаются ко мне за помощью, находясь в ситуации или близкой, или предшествующей той, в которой мы оказались. Есть простые совершенно вещи: не стесняйтесь говорить со своими детьми, задавайте им вопросы, старайтесь участвовать в их жизни.
"Бросила семью и даже любимую собаку"
Суд пришел к заключению, что Иванова придерживалась крайне радикальных взглядов на ислам и оправдывала ведение так называемой священной войны - джихада.
Согласно приговору, Караулова осознавала, что собирается принять участие в деятельности террористической организации, а после возвращения в Россию оправдывала деятельность "Исламского государства" и вынашивала планы повторного выезда в ИГ.
Тем самым, по мнению суда, она совершила преступление, которое квалифицируется в Уголовном кодексе как приготовление к участию в деятельности террористической организации.
Правообладатель иллюстрации RIA Novosti Image caption По словам девушки, ее любовь к вербовщику ИГ была больной и неадекватнойНакануне Варвара Караулова, выступая с последним словом в суде, назвала свое поведение подростковым бунтом и у своих родных и у спецслужб.
Она также отметила, что не проходила никакой подготовки к вступлению в ряды ИГ.
При этом девушка признала, что у нее были романтические чувства к боевику "Исламского государства" по фамилии Саматов, но подчеркнула, что "любовь была больной и неадекватной".
По мнению гособвинения, Караулова сознательно хотела присоединиться к джихадистам ИГ, для чего бросила семью и даже любимую собаку и уехала в Турцию, чтобы затем перейти границу и оказаться в Сирии.
Адвокаты Илья Новиков, Гаджи Алиев и Сергей Бадамшин пытались убедить суд в полной невиновности их подзащитной.
Караулова не признает вину. Попытку сбежать в Сирию она объясняла тем, что влюбилась в одного из вербовщиков, с которым познакомилась в социальных сетях.
Варвара Караулова пропала в мае 2015 года. Вскоре выяснилось, что она тайно улетела в Турцию и была там задержана при попытке перехода через границу с Сирией. Из Турции она была депортирована на родину, где попала под наблюдение ФСБ.
В октябре Караулова из МГУ имени Ломоносова.
1 августа 2016, 18:20Расследование дела по обвинению студентки философского факультета МГУ Варвары Карауловой в подготовке к участию в террористической организации «Исламское государство» подходит к концу - осенью начнется судебный процесс. В эксклюзивном интервью из СИЗО «Лефортово» Варвара Караулова рассказала Зое Световой, что не собиралась быть террористкой, чем занимается в тюрьме и что будет делать, когда выйдет на свободу
- Прошло больше полугода, как вы находитесь в СИЗО «Лефортово». Что для вас самое трудное в заключении?
Самое трудное - нет возможности поговорить с родными, обнять, потрогать. Из бытовых - мало движения. Ощущение, что ты выброшен из жизни. Здесь даже покемонов не половить. Все ловят, а я даже не знаю, что это такое.
- Чем вы занимаетесь в тюрьме, что читаете, какие языки учите?
Постаралась для себя выбрать более-менее четкий распорядок дня, чтобы не тратить здесь время напрасно. Я ставлю на день определенные задачи по минимуму, которые я должна успеть сделать. Если не считать бытовых дел вроде стирки и уборки, то в основном я читаю. Читаю несколько книг параллельно, как художественного содержания, так и учебную литературу. В данный момент - «Историю государства Российского» Карамзина. Я читала в газете, что эскашники (арестованные сотрудники СК, которые также содержатся в СИЗО «Лефортово». - Открытая Россия) просили выдать им из библиотеки историческую литературу, а им Пикуля принесли. А я про себя думаю: «Вот где ваша историческая литература». Потом отдам им, в понедельник. Читаю также «Алису в стране чудес» на английском, «Теорию государства и права» Марченко. Из языков сейчас пытаюсь изучать иврит. Кроме того, стараюсь заниматься спортом - в основном, на прогулке.
- Как вы воспринимаете тюремный опыт?
Чтобы воспринять данную ситуацию как опыт, ее нужно до конца пережить. А так это не опыт, а реальность. Хотя, бесспорно, мне это помогло многое переосмыслить. Надеюсь, что смогу использовать это на благо.
Расследование вашего дела подходит к концу, скоро вы будете знакомиться с материалами, и суд не за горами. Насколько известно из СМИ, вы ехали в Сирию встречаться с человеком, которого полюбили по переписке, и не подозревали ничего плохого. Какова ваша позиция по делу?
Моя позиция по делу - донести правду. Сложно это сформулировать в паре фраз. Одно я могу сказать точно: террористом я становиться не собиралась, и сейчас меня ужасает и угнетает, что я будто бы имею отношение к жутким событиям. На тот момент весь негатив к ИГ воспринимался, как пропаганда.
Действительно, я думала, что там выйду замуж и буду жить под покровительством и заботой мужа. Тогда я представляла, что буду жить в стране, где главенствуют законы ислама. Но потом они начали совершать действия, не согласующиеся с идеями ислама, которыми они прикрываются. ИГ совершает трусливые подлые вылазки против тех, кто ничего им не сделал.
Вы действительно не разбирались в политике и не представляли, что едете туда, где идет страшная война? Это вас не пугало, или манило приключение?
Теперь я больше разбираюсь в политике, чем хотелось бы. Самостоятельно я политикой раньше интересовалась мало. Во многом полагалась не на факты, а на мнения других людей. Сейчас я с неким непониманием воспринимаю, как мне вообще пришло в голову ввязаться в такую авантюру, как я тогда могла доверять тем людям. Теперь у меня нет сомнений, что это было большой ошибкой. Я очень виновата перед своими родными, перед собой. Я постоянно прокручиваю в голове, когда бы я могла сказать себе «стоп». Были признаки, что я поступаю неправильно, но я на все закрывала глаза, поддавшись эмоциям и чувствам. Жалею, что в тот момент сделала неправильный выбор. Понимаю, что я сейчас не в самом лучшем положении, но моя жизнь сложилась гораздо лучше, чем могла бы для меня закончиться.
Когда вы вернулись в Москву, вы поняли, что совершили ошибку и решили начать новую жизнь. Объясните, почему решили поменять имя и фамилию?
Я решила сменить имя и фамилию после разговора с мамой. Мы подумали, что так будет проще начать все заново, вычеркнув эту историю из своей жизни. А моя фамилия и имя могли привлечь излишнее внимание. На тот момент я ощущала давление из-за огромного внимания СМИ, которые просто пугали меня. С новым именем и фамилией я себя не ассоциирую, но в какой-то момент мне это помогает абстрагироваться, то есть это происходит не со мной, а с некоей Сашей Ивановой. Поэтому сокамерницы обращаются ко мне именно так, по новому имени. Передачи приносят на имя Александры Ивановой, а Вари Карауловой в СИЗО нет. В дальнейшем я бы хотела вернуть свою настоящую фамилию и имя, вернуть, как говорят следователи и суд, «установочные данные».
- Когда вся эта история закончится, чем вы бы хотели заняться в жизни?
Мне бы хотелось воплотить в жизнь все то, что раньше я откладывала. Больше проводить времени с родными и близкими. В тюрьме я поняла, насколько ценно время. Хотелось бы делать что-то, что могло бы пойти на пользу другим людям. Это важно.
Ответы Варвара Караулова прислала из СИЗО «Лефортово».
